– Так! Так! Нет! Слишком далеко! – кричал мичман. – Носовой левого борта – отпустить на два шага!

– Им приходится заниматься этим по два раза в день, – сказал Чейз. – Наверное, все дело в приливе.

– А какая у них цель?

– Форт. – Чейз указал на цитадель, темной громадиной нависшую над причалом, высадиться на который рассчитывал Шарп. – Эти штуки забросят снаряды прямиком ему в глотку. Может, оставим язык на ужин? Тогда вы сможете отплыть в полночь.

Шлюпку между тем готовили к выходу со всей тщательностью. Рулевой штырь смазали, чтобы не скрипел, уключины обмотали тряпками, корпус и весла покрасили черной смолой. Обвешанные оружием, в темных одеждах, матросы походили на пиратов. Включили в команду и служившего на «Пуссели» датского матроса.

– Ему можно доверять? – спросил у Чейза Шарп.

– Я доверю ему собственную жизнь. Он на корабле дольше меня. К тому же Коллиа не обойтись без человека, разговаривающего на местном языке.

Наступила ночь. Небо затянули густые тучи, и Шарп уже начал сомневаться, что шлюпка найдет путь к причалу в этой кромешной темноте. Опасения развеял Чейз.

– Этот фонарь, – объяснил он, указывая на бледно-голубое пятнышко света, – висит на нок-рее «Пуссели». Еще один мы повесим на фок-мачту «Везувия». Коллиа останется только держать два сигнала на одной линии. Мы обо всем подумали. – Он немного помолчал. – Вы не будете возражать, если я не стану вас провожать? Не очень хорошо себя чувствую, наверно, съел что-то. Надо поспать. Вы как, ничего не болит?

– Нет.

– Ладно. Удачи, Ричард. – Чейз похлопал друга по плечу и вернулся в каюту.

Расставание получилось какое-то странное, скомканное, и Шарпу не верилось, что Чейз вообще сможет уснуть в эту ночь. Скорее, недомогание капитана было связано не с расстроенным желудком, а с беспокойством за судьбу пускающихся в опасное предприятие людей. Лейтенант и сам нервничал. Они собирались пробраться в неприятельский город на обыкновенной лодчонке, в которой и спрятаться будет негде, если их обнаружат. Проводив взглядом Чейза, он вернулся на корму, где Хоппер и остальные точили сабли и ножи.

Ожидание растянулось до вечности. Наконец Коллиа приказал грузиться, и они, захватив оружие, мешки с едой и бурдюки с водой, неуклюже спустились в пропахшую смолой шлюпку. Все были необычайно возбуждены, кто-то хихикнул, кто-то даже нервно рассмеялся, так что мичману пришлось прикрикнуть, после чего он проверил, не заряжено ли у кого оружие, – случайный выстрел мог похоронить всю экспедицию. Снова начался дождь, и холодные капли поползли за воротник.