В глазах Марии появилась рябь. Она напоминала замедленную смену кадров в старинном проекторе. Темп их раскадровки постоянно менялся. То замедляясь, впуская в угол обзора приятные моменты из жизни. То ускоряясь, пролистывая все ненужное и угрюмое. В этих кадрах встречались и любовь, которая преображалась в ненависть и обратно, и страх, который сменялся храбростью и наоборот, а в самом конце, для закрепляющего эффекта, проскользнула неуверенность. Переодевшись в непоколебимость, неуверенность махнула на прощанье рукой и с звонким ироничным смехом удалилась.

Девушка остановила свой взгляд на одной из макушек деревьев. Рябь исчезла. Проступила слеза счастья, которая была вызвана тонким осознанием увиденного. Та капля соленого счастья, что рождается на свет в моменты гармонии и любви.

Птицу уже практически не было видно. Где-то в вышине стиралась из видимости крохотная точка. Как все внезапно пришедшее, «природный урок эмоционального благополучия», также внезапно улетел в безоблачную даль. Солнце сменило яркую силу, на более мягкий комплимент. Глаза могли теперь успокоиться и дать сигнал в мозг, что можно отдохнуть от впечатлений.

По восторженному лицу шамана стало понятно, что несмотря на то, что он сущность невозмутимая, его нынешняя «одетая» личность находится в экстазе от природного спектакля. Его глаза блестели, выражая пелену слезливости. Брови покоились в контуре птичьего косяка. Губы, сложенные в трубочку, постоянно качались из стороны в сторону. Щеки, то надувались, как меха, раздувающие пламя страсти, то испускали дух прошлого и пережитого.

– Мне очень приятно понаблюдать за детским восторгом человека, чья мудрость опережает его жизненный шаг. – Прокомментировала Мария, не дожидаясь финала пантомимы непосредственности. – Теперь я могу с точностью сказать, что все в этом, и других мирах непостоянно и относительно. Где есть величие, там существует и простота. В чем или ком заложена воля, там же обитает и покой. Я счастлива знать, что во мне присутствует неуверенность, которая позволяет обратить внимание на слабые стороны изнутри, для преобразования их в непоколебимую устремленность!

Ваби-манидо повернулся к Марии и рассмеялся. Со стороны смотрелось, будто он ждал этой кульминации. Он начал, как ребенок бегать из стороны в сторону и махать руками, изображая птицу. Своими шутовскими действиями он показывал пустоту всего великого и важного.

– Укрепление духа и невозмутимое чувство бесстрашия преображают настроение, из состояния – рассеянность, в состояние – концентрация. – Остановившись, произнес шаман. – Это осознанное видение своей цели – непоколебимо. Вокруг много картин – шаблонов, целое множество мнений, правд и истин, но Ваша только одна, которая охватывает все остальные сразу. Понимаете, всю абсурдность бытия?