Сеть достигла цели.

Ловушка окутала голову зарглока, и тот, задёргавшись, рухнул на землю. По пути тварь снесла ещё несколько деревьев, повалила и перевернула булыжники. Вместе с криком боли из её пасти вырвались языки пламени и раскалённый пар.

Часть сети на голове вспыхнула.

Уродливая полуптица забилась в попытке стянуть с себя ловушку лапами, но сделала лишь больнее — исцарапала когтями кожу у рта и чуть не вышибла себе глаза, ну а те от ярости будто сделались ещё крупнее. Выпуклые линзы замерцали, отражая в себе пожар, в котором горел лес на берегу злосчастного озера Уомор.

Ждать было нельзя, и Волькири бросился на монстра.

Он закрылся от атак птицы воздушными щитами, а сам в это время один за другим вынимал снаряды пламенной золы из ячеек на поясе и атаковал.

Охотник пользовался только силой рук и одним и тем же заклинанием. Он подкидывал снаряд и ударом кулака отправлял в зарглока. Действовал Волькири безжалостно и мастерски — он не давал монстру опомниться, чтобы стянуть сеть с головы. Птица металась, билась о стволы и камни и, сама того не зная, продвигалась в сторону поляны.

В это время меня и Сьюн атаковала самка зарглока вместе с детёнышами. Доспехи спасли нас от жгучего пара, выпущенного из пастей сразу трёх монстров, но даже через броню я ощутил, насколько раскалился воздух. Ещё пара огненных атак — и от меня запахнет жареным.

Сьюн взмахнула мечом и бросилась на детёнышей зарглоков.

— Гони их туда! — крикнул я, показывая на поляну.

Пока Белая Сова атаковала мелкоту, а Волькири истощал самца, я занялся самкой. Сеть с ядом мне не пригодилась, она так и осталась лежать, скрученная в жгут, в моём рюкзаке под доспехом (к тому же, пришлось бы убрать броню, чтобы достать рюкзак с сетью).

Я опять воспользовался мечом.

Пару раз мне пришлось рубануть тварь по ногам, пару раз — по груди, один раз ей досталось по морде. В ответ она расправляла крылья, наскакивала, издавала истошные звуки и лавиной отправляла в меня раскалённый воздух. Броня еле выдерживала, но пока держалась. Зато от птичьего крика, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки.

Всё вокруг горело, деревья полыхали, треск пламени стоял чудовищный. Битва с зарглоками продолжалась.

После получаса мучений первой на поляну попала самка. Тварь гонялась за мной с таким бешенством и азартом, что увести её за собой было не так уж трудно.

Волькири тоже был близок к цели. Самец зарглока, истощивший сам себя в борьбе с сетью, израненный и обожжённый снарядами, метался у самого края поляны, продолжая валить и таранить деревья.