— Господи, — страстно шептал Базиль, — прости его, грешного, прими в лоно свое, упокой его мятежную душу.

А молитва, которую возносила к небесам Анжелика, звучала по-латыни. То была даже не молитва, то было заклинание. То были слова, которые столько раз повторял Жоффруа. Слова, которые теперь вместо него произносила Анжелика.

— Feci quod potui, faciant meliora potentes, — шептали ее уста.

Что в переводе на французский язык и на все другие языки мира означает: «Я сделал все, что мог, И пусть, кто может, сделает лучше».

Эпилог

Эпилог

Что было потом?

Только тем мы и живы, что не перестанем страдать от любопытства: а что потом?

Но в самом деле, что же было потом?

Ничего особенно примечательного.

Снег, который шел в Париже во время казни Жоффруа Валле 9 февраля 1574 года, на другой день растаял. Ветер с юга принес теплый воздух, и с черепичных крыш хлынули потоки воды.

Следы, что оставили колеса повозки, запряженной неторопливым осликом, исчезли. Как исчезли и все остальные следы того дня — и ослика, и палачей, и многочисленных зевак, и босого Жоффруа Валле.

На месте костра, что горел на Гревской площади, осталась кучка пепла. Пепел долго хранит тепло. Горстку теплого пепла Анжелика положила в кожаный мешочек из-под бриллианта. И повесила мешочек себе на грудь.

За городской стеной, в дорогом для нее месте, где росли вечнозеленые кусты верещатника, Анжелика закопала мешочек в земле, рядом с камнем, похожим на спящего льва. Базиль хотел пойти вместе с Анжеликой, чтобы помочь закопать мешочек. Но Анжелика сказала, что сделает это сама.

Всю дорогу к камню, который был свидетелем их счастья, Анжелика ощущала, как мешочек греет ей грудь. И ей казалось, что тепло исходит от Жоффруа Валле. Она шла и не вытирала слез. Слезы стекали по ее щекам, и на губах оставался горьковато-соленый привкус.

— Я люблю тебя, Жоффруа, — шептала Анжелика солеными губами. — Я люблю тебя. Я люблю...