– Зачем же тогда прожектора?

– Топляки! – пояснил Ландсберг. – Во время штормов высокие волны часто смывают с берега упавшие или спиленные деревья. Со временем древесина набухает, и стволов почти не видно. В этом-то их опасность: наткнувшись на полузатопленное дерево на скорости 12–13 узлов, наша посудина может получить пробоину или серьезное повреждение. Вот и приходится выбирать: или отправляться днем, в условиях хорошей видимости, но с риском в любую минуту попасть в шторм. Или отплыть в указанное мной время – когда штормов почти не бывает, но есть риск наткнуться на топляк.

– А вы давно на Сахалине, Карл Христофорович?

– Считая время, когда я щеголял с желтым тузом на спине и сдергивал шапку перед каждым мундиром – чуть больше 20 лет, – спокойно ответил Ландсберг. – Следующим вопросом, который мне обычно задают новые знакомые, обычно бывает такой: а почему вы еще здесь, свободный и обеспеченный человек?

– Простите, если я невольно…

– Пустяки, Берг! Вы – новый для Сахалина человек, прожили здесь без году неделя, вам все кажется ужасным. На самом деле все далеко не так страшно, как может показаться. Здесь убивают и грабят не чаще, чем в Санкт-Петербурге. Проблема «женского рабства»? Помилуйте! Во-первых, женщины, которые сюда попадают, далеко не невинные овечки. Я имею в виду осужденных, конечно… А во-вторых – неужели для них с точки зрения гуманизма было бы лучше, если бы арестанток не раздавали в сожительницы, а загоняли в шахты? Отправляли бы на лесоповал? Вряд ли… Остров – чудесный уголок первозданной природы, я готов подписаться под этим двумя руками! А какой здесь простор для созидательной деятельности человека! Именно для человека, а не для двуногой скотины, которая не приносит пользы нигде – ни здесь, ни в столичных городах, ни в отдаленных от центра губерниях! Дело не в том, Берг, что здесь живут убийцы и насильники – а в величине территории, на которой они сконцентрированы. Так для того человечество и создало пенитенциарную систему изоляции.

– Гм…

– Вы сомневаетесь в моих словах?

– Просто это несколько необычный панегирик Сахалину…

– Ну, хорошо, хорошо! Скажите, Берг, вы долго жили в Петербурге?

– Пожалуй, лет семь в общей сложности, считая время службы в полку.

– И что, вы никогда не слыхали о том, что в Петербурге есть целые кварталы – причем не только на диких, глухих его окраинах – а в самом центре! – где небезопасно появляться не только ночью, но и днем?

– И слышал, и бывать приходилось…

– Даже бывать? Любопытно… Впрочем, не будем отвлекаться. Попробую убедить вас другой аналогией. Если на теле человека, простите за натурализм, 40 прыщей или язв – их достаточно легко замаскировать одеждой. А если все 40 сконцентрированы, допустим, на лице? Их уже не спрячешь, не так ли? Так и Сахалин: он слишком мал, чтобы прятать свои «прыщи»…