Прихлебывая крепкий чай, изрядно сдобренный коньяком, Герасимов бесшумно ходил по огромному ковру, застилающему большую часть его кабинета, и неторопливо размышлял.

Допустим, этот таинственный защитник председателя Кабинета министров узнал о предстоящем покушении и причастности к нему черносотенцев слишком поздно, думал полковник. И имена потребовались ему для того, чтобы предупредить Витте. Каким образом предупредить? Ясное дело: единственной возможностью для этого был телеграф. Отправить депешу на одну из станций по маршруту следования экспресса…

Герасимов выглянул в приемную и приказал порученцу телефонировать начальнику службы железнодорожного движения Варшавского вокзала и выяснить расписание утреннего экспресса Петербург – Берлин. Уже через несколько минут, сопоставив время нападения на Дубинина с расписанием, Герасимов удовлетворенно потер ладошки: наиболее вероятной станцией был Минск, куда экспресс должен был прибыть через два с половиной часа. Надевая перчатки, он вызвал порученца и велел срочно найти по телефону начальника Варшавского вокзала столицы, предупредить его о своем визите с тем, чтобы тот срочно приготовил прямой телеграфный провод с Минском.

Начальнику Минского вокзала от имени Герасимова и со ссылкой на проблему государственной надобности был отправлен запрос: не имеет ли он телеграфного поручения из Петербурга для следующего Берлинским экспрессом председателя Комитета министров империи его высокопревосходительства Витте?

Через несколько минут аппарат звякнул, предупреждая о получении ответа, и из него выползла телеграфная лента.

ЕП полковнику Герасимову. Сим сообщаю, что в 16 час. 30 мин. мною была получена депеша из Генерального штаба Военного министерства с шифрованным приложением, каковое предписано передать по прибытии экспресса Петербург – Берлин личному секретарю ЕВП Витте Горюнову. = начальник МВ Петерсон.

Начальник Варшавского вокзала и дежурный телеграфист с опаской поглядывали на грозного главу охранки, в задумчивости мявшего в пальцах телеграфную ленту.

То, что цифровой код отправленной из Петербурга депеши означал Главный штаб, было для полковника Герасимова шокирующим. Витте и Военное министерство? Это было нонсенсом. Таким же нонсенсом было и само предположение о какой-либо причастности военных к сегодняшнему нападению на Дубровина. Позиция военных в вопросе замирения с японцами ни для кого секретом не являлась, и в этом отношении авторитетный в международных кругах председатель Комитета министров олицетворял для них реальную угрозу подписания мирного соглашения в Портсмуте. Полковник готов был поверить в то, что депеша не имеет никакого отношения к нападению на черносотенца и содержит какие-то данные о военном состоянии Дальневосточной армии, необходимые Витте для ведения переговоров с японцами – если бы не адресат.