Пережив двух императоров, Берг покинул монастырь и стал ревностно служить последнему отпрыску дома Романовых. Он почти смирился со своим одиночеством. Однако встреча с другой Настей подарила ему счастье семьянина и отца единственного сына. Счастье, правда, было недолгим: трагический случай в Шанхайском порту отнял у него и вторую Настю. И женщины с того страшного дня потеряли для одинокого «волка» всякий интерес. Воспитывая в одиночку сына, Берг много лет и думать не хотел о том, что рядом с ним может появиться другая женщина, он полагал, что это будет предательством не только по отношению к сыну, но и к памяти о его матери…

Но сын рос и взрослел. Когда он надолго уехал из Шанхая в Европу, Берг впервые за много лет позволил себе задуматься о своей недалекой уже старости. Сын, конечно, вернется к нему – но надолго ли? Совсем скоро он встретит свою любовь, и пойдет по жизни с ней, оставив старого отца в уютном, но пустом доме на Бабблинг-роуд в Шанхае.

А если эта встреча сына уже состоялась? Если русская барышня, встреченная Андреем в застенках Госполитохраны, и есть эта самая любовь?

* * *

Как и предсказывал лодочник, на закате ощутило похолодало. В сумерках желтые воды Сунгари потемнели, и с реки несло зябкой прохладой. Заметив, что его пассажир кутается в летний пиджак, лодочник порылся в сундучке на корме и с поклоном вынес мерзнущему клиенту меховую безрукавку.

– Он, однако, совсем-совсем чистый! – заверил он.

Поблагодарив, Агасфер воспользовался безрукавкой, и сразу почувствовал идущее от курчавого меха живое тепло. Кивнув лодочнику, он пообещал, что они тронутся в обратный путь совсем скоро.

– Господин только плати! Хоть всю ночь сиди тут! – успокоил лодочник.

Но Агасфер его уже не слышал.

* * *

Прикрыв набрякшие веки, Берг стал припоминать реакцию Андрея на появившуюся рядом с отцом женщину. Первая встреча с Марией в Заларях – сын явно желал произвести на нее впечатление. Приоделся по мере возможностей, принимал активное участие в застольной беседе, острил, сыпал цитатами классиков. Позже, когда женщина стала проявлять к его отцу явный интерес, Андрей насторожился, начал пристально приглядываться к ней, стал подчеркнуто вежлив и холоден. И в отношениях отца и взрослого сына появилась трещинка. Андрей замкнулся, всем своим поведением выражал отцу свое неодобрение его «легкомыслию» или «предательству». Когда Ханжикова осталась на своей станции, а поезд увез экспедицию прочь, Андрей явно прибавил в настроении. Снова стал улыбаться отцу, шутить с ним. А потом и сам Андрей встретил барышню, которой была нужна его защита, помощь и покровительство.