Аполлоний посмотрел через пространство и кивнул. - Это должно сработать. Что потом?

- Если мы сможем попасть внутрь загона, мы сможем удерживать его от разбойников, пока Массимилиан и его люди не захватят их лагерь.

- Если они это сделают. А если атака не удастся?

- Тогда наши друзья, несомненно, обнаружат, что у них на двоих заложников больше, чем они думали.

- Это не очень обнадеживает, - пробормотал Аполлоний.

Катон перебрался через край впадины и, не двигаясь, медленно полз к концу груды бревен. Стога сухой травы немного укрывали их, когда оба римлянина двинулись вперед. Звуки боя у стены разносились в горячем, неподвижном воздухе, но невозможно было сказать, чья сторона берет верх. Достигнув конца кучи, Катон присел, держа голову ниже уровня бревен. Он отошел на небольшое расстояние, чтобы освободить место для Аполлония, затем подтянулся, чтобы посмотреть поверх.

С другой стороны лежал участок проторенной земли, на котором спиной к ним сидела собака и грызла большую кость. В шести метрах дальше была хижина. Сбоку от входа лежала женщина, кашляя. Маленький ребенок с копной неопрятных темных волос сидел на корточках рядом с женщиной и рисовал палкой узоры в пыли. На небольшом расстоянии были и другие хижины, но никаких следов других людей. По крайней мере, живых. Катон увидел ряд тел, лежащих возле самой большой хижины в поселении: трое детей, женщина и мужчина. Последний лежал на носилках, вокруг него были разложены щит, шлем и множество оружия.

Удовлетворенный тем, что их не заметят, Катон двинулся по бревенчатой поленнице к загону, Аполлоний последовал за ним. Когда они спрыгнули с дальнего конца, ребенок, которого он ранее заприметил рисующим в пыли, появился вдруг перед ними и остановился как вкопанный, как только увидел обоих римлян. Катон понял, что это девочка лет трех или четырех. Она смотрела на них, посасывая два средних пальца правой руки и почесывая кожу головы веткой в левой. Он застыл, не зная, что делать, и беспокоился, что любое быстрое движение может заставить девчушку запаниковать и убежать, предупреждая других об их присутствии. Аполлоний стал обходить его, сомкнув пальцы на рукоятке кинжала.

- Какая ты красивая девочка, - улыбнулся он. - Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе историю? Просто подойди ближе.

- Нет, - твердо перебил Катон. - Предоставь ее мне.

Он поманил ее, заставляя себя улыбнуться, указывая на палку. - Ты любишь рисовать, не так ли? Я тоже. Дай мне твою палку, - он протянул руку.

Девчушка не двигалась и смотрела на них чистым взглядом маленького ребенка, который еще не подрос достаточно, чтобы бояться. Затем она небрежно протянула ему палку.