К сведению читателя, в Йемене со времен прихода в эту страну ислама привилегированной кастой были и остаются кадии, то есть мусульманские судьи. Статус этот, согласно традиции, закреплен за семейно-родовыми кланами, известными своими глубокими знаниями генеалогий семейств, родов и племен, обычаев и традиций предков, и норм шариата (мусульманского права).

К. А. Хакимов прибыл в королевство в июне 1929 года (с женой и дочерью Флорой, которой было в ту пору 2 года). К тому времени, как повествует в своей книге о нем русский дипломат-арабист, бывший российский посол в Саудовской Аравии О. Б. Озеров, там уже собрался весь коллектив миссии (конкретно О. Озеров упоминает дипломата Алексея Тимофеевича Спирина и именитого советского арабиста Абдррахмана Фаслаховича Султанова) (15). Встречали К. Хакимова в Ходейде пышно. В качестве подарков он привез кавалерийские седла, в которых знал толк. И седла эти, как говорил потом Наум Белкин, «произвели большой фурор», впечатлили даже самого короля. Доставил К. Хакимов и подарки от М. Калинина, тогдашнего номинального главы СССР, – «серебряный кувшин, автоматический телефон, минеральную воду “Боржоми”, “Нарзан” и черную икру».

Из Ходейды Карим Хакимов с семьей отправился в Сана’а’; часть этого 200-км. пути проделал на мулах, а часть на машине. У подножья горы Джабаль Асир, перед последним горным перевалом на пути в Сана’а’, К. Хакимова «приветствовал представитель имама Йахйи, кади Ахмад ал-Аниси». Впоследствии, пишет А. И. Ступак, во время встреч и бесед с ним в Сана’а’, кади тепло вспоминал о том, как они с ним «закладывали основы советско-йеменской дружбы». В сопровождении кади и эскорта кавалеристов из личной охраны имама они проследовали в столицу. Въезжали в город через знаменитые въездные ворота с «выстроенным у них почетным караулом».

В тот же день К. Хакимова с протокольным визитом посетили глава правительства кади ‘Абд Аллах ал-Амри и Мухаммад Рагиб-бей, отвечавший за внешние дела в королевстве.

Через несколько дней в гостевом дворце Макам аш-Шариф прошел официальный прием К. Хакимова, во время которого состоялся обмен ратификационными грамотами Договора о дружбе и торговле (16).

В письме М. И. Калинина имаму Йахйе от 30 апреля 1929 г. выражалась готовность советского правительства «содействовать развитию и укреплению дружественных связей», установленных советско-йеменским Договором о дружбе и торговле от 1928 года. «Доставивший Вам это письмо гражданин Керим Хакимов, – писал М. И. Калинин, – пользуется нашим полным доверием, и я прошу иметь полную веру в то, что он будет иметь честь излагать от имени Правительства Союза Советских Социалистических Республик. Рекомендуя его Вам, надеюсь, что он будет пользоваться полной благосклонностью Вашего Величества» (17).