После окончания “холодной войны” от американской экономической гегемонии осталось так мало, что даже военная гегемония не могла больше финансироваться только из внутренних ресурсов страны. “Война в заливе” против Ирака в 1991 году, которую вели главным образом США, была оплачена, добровольно или под нажимом, другими странами, поддерживавшими Вашингтон. Это был редкий случай войны, когда ведущая держава действительно извлекла из нее пользу. К счастью для всех, кто в ней участвовал, за исключением бедных жителей Ирака, она закончилась в считаные дни.
IV
IV
Какое‐то время в начале 1960‐х годов казалось, что архитекторы “холодной войны” делают неуверенные шаги в направлении здравого смысла. Опасный период с 1947 года до драматических событий Корейской войны (1950–1953) закончился, не взорвав мировую обстановку, так же как и сейсмические сдвиги, поколебавшие советский блок после смерти Сталина (1953), особенно в середине 1950‐х годов. Страны Западной Европы стали замечать, что им не только не приходится преодолевать социальный кризис, но что неожиданно наступила эпоха всеобщего благосостояния (более подробно это будет обсуждаться в следующей главе). На старом профессиональном дипломатическом жаргоне уменьшение напряженности называлось разрядкой. Теперь это слово стало общеупотребительным.
Впервые оно появилось в конце 1950‐х годов, когда в результате серии кадровых перестановок в советском руководстве, произошедших после смерти Сталина, к власти в СССР пришел Н. С. Хрущев (1958–1964). Этот выдающийся самородок, веривший в реформы и мирное сосуществование, который, кстати, вернул людей из сталинских концлагерей, несколько лет господствовал на международной арене. Возможно, он был единственным бывшим крестьянским мальчиком, пришедшим к руководству великой державой. Однако разрядка должна была сначала преодолеть сложившуюся ситуацию, когда казалось, что существует некий магический заговор противостояния между Хрущевым с его склонностью к позерству и импульсивным решениям и Джоном Кеннеди (1960–1963) (самым переоцененным американским президентом двадцатого столетия) с его “политикой жестов”. Таким образом, двумя сверхдержавами руководили два склонных к риску политика в тот период (о котором тяжело вспоминать), когда капиталистический Запад увидел, что его экономика проигрывает в сравнении с экономикой коммунистических стран, в 1950‐е годы развивавшейся быстрее западной экономики. Разве яркий триумф советских спутников и космонавтов не продемонстрировал техническое превосходство СССР над США? (Которое, правда, оказалось недолговечным.) Разве, ко всеобщему удивлению, коммунизму не удалось одержать победу на Кубе, находящейся всего в нескольких десятках миль от Флориды (см. главу 15)?