– Пошли! Пошли! – скомандовал Финан.

Ульфхеднар продолжали наседать, они врезались в нас, размахивая оружием и крича, а мы шли вперед, шаг за шагом, поскальзываясь на политой кровью траве. Голый до пояса норманн метнул в нас секиру. Ее большое лезвие раскололо пополам один из щитов. Оставшийся безоружным детина бросился вперед и вцепился в Беорнота, щит которого и оказался разбит. Мой сын убил врага резким уколом сакса снизу вверх.

– Сомкнуться! – кричал Финан. – Сплотить ряды! Не останавливаться!

Люди перешагивали через окровавленные тела мертвых, а воины-волки не унимались. Чтобы управиться с каждым из них, требовалось обычно два человека: один принимал удар секиры, меча или копья на щит, а другой убивал. Кое-кто из наших словно заразился безумием ульфхеднар. Я видел, как Редбад выскочил из первой шеренги и рубанул атакующего норманна секирой, так что череп его лопнул, а кровь и мозги взметнулись багровым туманом. Мой сын втащил Редбада обратно, щиты сомкнулись, и «стена» пошла дальше. Иммар Хергильдсон, которого я предусмотрительно поместил в задний ряд, поскольку он уступал в подготовке большинству моих дружинников, сумел каким-то образом пробраться вперед и теперь выкрикивал врагам оскорбления. Я видел, как он срубил одного, потом второго, и читал упоение битвой на юном лице. Люди Сигтригра, располагавшиеся напротив западной стены, где погиб Сварт, теперь бежали к нам на подмогу. Мы наступали вдоль длинной стены между западной и северной башнями, гоня уцелевших после атаки безумцев.

Не все враги были одурманены, и кое-кто утратил первоначальную храбрость. Они видели смерть товарищей, чуяли кровь и дерьмо умирающих, видели мрачную «стену щитов», ощетинившуюся мечами и копьями. Правое крыло «стены» доставали брошенные с парапета копья.

– Стреляйте по ним! – крикнул я Кутвульфу, указывая на копьеметателей.

– Господин, стрелы использовать все?

– Все до единой!

Я осознал, что у нас нет шанса взять эти стены приступом: слишком много защитников. Даже если до северного угла легко было добраться, нам пришлось бы преодолевать кишащие воинами укрепления. Следовало удовольствоваться победой над хвалеными ульфхеднар Скёлля, хотя, перебив их, мы в свою очередь оказались бы на бойне.

Наша «стена щитов» наступала неотвратимо, за шагом шаг, и гнала воинов Скёлля вспять. Ярл решил, видимо, что с него довольно: со стен настойчиво запел рог, сигнал уцелевшим ульфхеднар отступать. Большая часть волков-воинов не обратила на него внимания: они слишком обезумели, чтобы выйти из боя и подчиняться приказам, поэтому и дальше пытались проломить наш строй, орали и кололи. По мере того как они валились под нашими мечами, эти крики переходили в стон. Однако некоторые все же отступали. Да и юнцы, присоединившиеся к атаке ульфхеднар, тоже подчинились призыву и устремились к воротам.