Из дневника Николая II от 29 мая 1916 года:
«После завтрака поехал с Алексеем на станцию; видели эшелон Куринского полка и два вагона Пуришкевича – пох. библиотека и пох. аптека, с кот. он разъезжает по фронтам»[283].
«После завтрака поехал с Алексеем на станцию; видели эшелон Куринского полка и два вагона Пуришкевича – пох. библиотека и пох. аптека, с кот. он разъезжает по фронтам»[283].
Так же восторженно Николай сообщает об этом своей супруге, Александре Фёдоровне, в письме от 1 июня 1916 года:
«…Забыл упомянуть о нашем посещении поезда Пуришкевича. Это не санитарный поезд – в нем 3 вагона с библиотекой для офицеров и солдат и полевая аптека, очень хорошо оборудованная и рассчитанная для обслуживания трех армейских корпусов. Он с нами обедал и рассказал много интересных подробностей! Удивительная энергия и замечательный организатор! В этом поезде совсем нет сестер, одни мужчины. Я осмотрел поезд, когда он стоял на нашей платформе, где я смотрел войска, отправляющиеся на юг».
«…Забыл упомянуть о нашем посещении поезда Пуришкевича. Это не санитарный поезд – в нем 3 вагона с библиотекой для офицеров и солдат и полевая аптека, очень хорошо оборудованная и рассчитанная для обслуживания трех армейских корпусов. Он с нами обедал и рассказал много интересных подробностей! Удивительная энергия и замечательный организатор! В этом поезде совсем нет сестер, одни мужчины. Я осмотрел поезд, когда он стоял на нашей платформе, где я смотрел войска, отправляющиеся на юг».
Как доложил Пуришкевич Николаю II, его «санитарный поезд» был
Кому война, кому – мать родна: доктор Лазоверт, развозя по корпусам медикаменты и книжки для офицеров, умудрился заслужить аж два солдатских «георгия»!
Сказать по правде, этот «капитан медицинской службы», с его двумя солдатскими георгиевскими крестами, изначально вызывает у меня некую настороженность. Скажу больше: вряд ли он являлся офицером русской армии, проявившим героизм на полях сражений…
Как мы поняли, «санитарный поезд» Пуришкевича предназначался не для оказания медицинской помощи и транспортировки раненых и больных, а совсем для другого – для доставки на фронт необходимых лекарств и перевязочных материалов. «Полевая аптека». А это, извините, совсем другой коленкор. Тот, кто на фронте имеет доступ к перевязочным материалам, этиловому спирту, медикаментам и обезболивающим средствам (в том числе – наркотического ряда), приобретает немалый вес и значимость, причём не у «солдатушек-ребятушек», а среди генералитета и чинов армейского руководящего состава. Грешно обсуждать чужие фронтовые награды, но что-то мне подсказывает, солдатские «георгии» Лазоверта появились на его груди не за просто так…