— Для моего мужа достаточно и того, что он может гордиться победой, о которой вы сами упомянули, — пошутила Мерседес. — Для него и это уже не малая честь!

— Графиня, через год вы бы гордились им еще больше, если бы он отправился с нами и показал свою доблесть народам великого хана!

— Как видите, дон Алонсо, адмирал и сейчас его достаточно ценит: они только что ушли в мою каюту, чтобы побеседовать с глазу на глаз. А дон Христофор не стал бы оказывать такую честь людям никчемным или ненадежным.

— Просто поразительно! — пробормотал отвергнутый поклонник. — Дружба графа с адмиралом удивляла всех еще в Барселоне. Послушайте, де Охеда, может быть, они сталкивались когда-нибудь раньше?

— Полно, сеньор! — со смехом воскликнул Алонсо. — Если бы дон Луис столкнулся с адмиралом так же, как со мной на турнире, одной этой встречи было бы вполне достаточно до конца их дней!

Так и шел на палубе этот дружеский разговор, то легкомысленный, то более серьезный, а тем временем Колумб и наш герой действительно удалились в каюту.

— Дон Луис! — заговорил адмирал, когда они остались одни и сели рядом. — Вы знаете, как я к вам отношусь, и не сомневаюсь, что вы питаете ко мне такое же доверие. На этот раз я ухожу в гораздо более опасное плавание, чем первое, когда мы были вместе. Тогда я покидал Испанию, окруженный недоверием и оскорбительной жалостью невежд. Теперь же меня сопровождают злоба и зависть сильных мира сего. Я слишком стар, чтобы этого не знать и не предвидеть. В мое отсутствие многие будут чернить мое имя. И даже те, кто сейчас ходят за мной по пятам и превозносят меня, скоро начнут клеветать, стараясь вознаградить себя за сегодняшнюю низкую лесть завтрашним грязным злословием. Наших государей будут заваливать ложными доносами, возводя в преступление каждую мою неудачу. Правда, у меня остаются здесь и друзья, такие, как Хуан Перес, Сантанхель, Кинтанилья и вы, Луис. На вас я и полагаюсь, но не жду, чтобы вы мне выпрашивали какие-то милости, а только хочу, чтобы вы защищали истину и справедливость!

— Сеньор, мое влияние невелико, но на меня вы можете рассчитывать при всех обстоятельствах! Я видел вас в дни самых суровых испытаний, и никакое злословие не поколеблет моего доверия к вам.

— В этом я был уверен! — воскликнул адмирал, дружески пожимая руку Луису. — Благодарю за теплое, искреннее слово. Не знаю, могу ли я считать своим другом Фонсеку[106], который приобрел сейчас такое влияние на все дела, связанные с Индией, но хорошо знаю, что один из членов вашей семьи настроен ко мне крайне враждебно. Я ему совершенно не доверяю! При первой же возможности он постарается мне навредить.