Детские стали поднимать головы, откладывая дела. Чурила сцепил пальцы за спиной, лицо его напряглось.

– Вот уж не знаю, – проговорил он медленно. – Сделай милость, княже, напомни, чем тебя обидели…

Радим наклонился вперёд, поставил локоть на луку седла.

– Людоту где прячешь? – спросил он с яростью. – Думаешь, не знаю, что он у тебя?..

Чурила ответил спокойно:

– У меня. Только не я его прятал, а ты.

Посмотреть бы на него Радиму как следует, да и понять, что по его не будет… Не посмотрел. Ещё ниже наклонился в седле.

– Отдашь?

– Не отдам.

Ярость изуродовала красавца Радима, сильные пальцы собрали в клубок висевшую на кулаке плеть. И надо же было такому случиться, чтобы вот тут-то нелёгкая и вынесла из-за угла, прямо на него, кузнеца Людоту.

Он выскочил весёлый, счастливый, задыхающийся, в промокшем от пота переднике, с разводами сажи на лице. Корявые мозолистые руки сжимали пару ещё тёплых железных стремян.

Чурила так и застонал про себя. Увидев Радима, коваль на мгновение застыл с разинутым ртом. А потом ринулся назад, точно за ним гнались с ножами. Но скрыться не успел. Споткнулся, подвернул ногу, упал.

Радим шажком направил к нему коня…

– Загостился ты тут, Людота, – сказал он с ласковым бешенством. – Домой не хочется ли?

Мастер, успевший приподняться и сесть, молча пополз от него задом наперед. Молодая княгиня, не утерпевшая и выглянувшая из дому, увидела, как Радим обернулся к спутникам и указал плетью на беглеца:

– Вяжи его!

Кругличане разом толкнули пятками лошадей – но Чурила встал у них на пути. Подоспели и бояре.

– Не у себя во дворе распоряжаешься, княже! – сказал Чурила сурово. – Не дома!

Детские поправляли мечи, пододвигаясь поближе. Но Радим не желал ничего замечать.

– С дороги, холоп! – зарычал он, наезжая на Чурилу конём. – Поди прочь!