Мы стали проталкиваться через плотную толпу горожан, которые шли на пристань с детьми на руках, обремененные тяжелыми узлами с пожитками. Они сплошным потоком вливались на палубы лодок. Пока мы спешили вверх по насыпи, Тан показал мне на зловещие тучи пыли над городскими стенами, приближающиеся к нам с обеих сторон.

– Они надвигаются быстрее, чем можно было вообразить. Даже не останавливаются поить лошадей. Если мы не ускорим погрузку, половину населения застанут на берегу, – мрачно заявил он и показал на пристань под нами.

Только две ладьи могли одновременно встать на погрузку. Огромные толпы беженцев заполнили насыпь и мешали проходу через двойные ворота верфи. Плач и жалобные вопли усиливали беспорядок, и в этот самый момент кто-то завопил:

– Гиксосы пришли! Бегите! Спасайтесь! Гиксосы пришли!

Паника охватила толпу, и люди бездумно бросились вперед. Женщин давили о каменные стены ворот, детей топтали. Всякое подобие порядка исчезло, достойные граждане и дисциплинированные воины превратились в буйную толпу, забывшую обо всем, кроме спасения своей жизни.

Мне пришлось пустить в ход заостренный кол, чтобы проложить себе дорогу через толпу, и мы с Таном сумели пробиться в город. Наконец мы вырвались из толпы и побежали к воротам дворца.

Его залы и коридоры были пусты. Там никого не было, если не считать нескольких мародеров, шаривших по пустым залам. Они бежали, завидев Тана. Выглядел он страшно. Осунулся, запыленные доспехи покрывали вмятины, на щеках торчала рыжая щетина. Он ворвался впереди меня в покои царицы, и мы увидели, что они не охраняются, а двери широко распахнуты. Мы побежали вперед.

Госпожа моя сидела с царевичем Мемноном на коленях под виноградной лозой на террасе. Она показывала ему флот, усеявший поверхность Нила под террасой, и оба весело смотрели на погрузку.

– Смотри, какие красивые кораблики.

Царица Лостра с улыбкой встала нам навстречу, а царевич Мемнон соскочил с ее колен и побежал к Тану.

Тан поднял его на плечи, а потом обнял мою госпожу свободной рукой:

– Где твои рабы, где Атон и вельможа?

– Я отослала их на корабли.

– Таита говорит, что ты отказалась идти туда. Он очень зол на тебя за это, и по праву.

– Прости меня, милый Таита. – Ее улыбка могла наполнить радостью мою жизнь или разбить мое сердце.

– Моли о прощении царя Салита, – обиженно произнес я. – Он скоро будет здесь. – Я схватил ее за руку. – Ну, теперь, когда этот грубый воин с нами, можешь ты наконец подняться на борт корабля?

Мы поспешили прочь с террасы по коридорам дворца. Даже грабители и мародеры как крысы скрылись в своих норах. Только царевич Мемнон совершенно не беспокоился. Для него все происходящее было новой веселой игрой. Он сидел верхом на плечах у Тана, бил его пятками по груди и кричал: «Но!» Мемнон научился этому у меня, когда катался со мной на Терпении.