Я промолчал, потому что апачи уже начали с подозрением прислушиваться к нашему разговору. Они помнили, как я заступался за Рэтлера, и опасались, что я могу вести себя точно так же с Сантером. Прекратив разговор, я улегся рядом с жеребцом.

Солнце уже закатилось, и на землю спускались сумерки. В лагере кайова зажглись высокие костры. Это никак не вязалось с обычным осторожным поведением индейцев, находящихся в походе, и у меня все более и более крепло подозрение, что вся эта инсценировка устраивалась для того, чтобы заманить нас в ловушку. Кайова хотели сделать вид, что не подозревают о нашем присутствии. Если бы мы, обманутые ими, напали на врага, весь наш отряд, несомненно, оказался бы в капкане.

Неожиданно позади себя я услышал шорох. Такое шуршание могло исходить только от трения шипов друг о друга, и это обстоятельство сразу указало мне, где надо искать источник звука. Как раз за моей спиной, между тремя деревьями, разросся куст ежевики, в котором и происходило какое-то движение, привлекшее мое внимание. Может, это зверь застрял в колючих зарослях? А может, и человек…

Как я уже упомянул, кайова разожгли высокие костры, пламя которых довольно неплохо освещало все, что происходило между ними и мной. Я встал со своего места и медленно стал продвигаться вперед, но не в том направлении, в котором, собственно, собирался изначально. Когда я удалился на достаточное с моей точки зрения расстояние, я развернулся и тихо подкрался к роще с правой стороны. Сделав несколько шагов, я лег и тихо пополз к кустарнику.

Вскоре передо мной выросла живая стена ягодных кустов, за которой высвечивало пламя костров кайова. Шорох повторился снова. Он исходил не из середины кустарника, а откуда-то с краю. Я тотчас поспешил туда, и то, что я увидел, не сильно отличалось от того, что я полагал там обнаружить.

В зарослях прятался индейский воин, уже выполнивший поручение и теперь намеревавшийся покинуть свой наблюдательный пункт. Он мастерски крался между растениями, избегая малейшего шороха. И все же тихий, едва различимый шелест раздвигаемых ветвей был мною услышан, поскольку я лежал совсем близко. Трудный маневр удался кайова, но его плечо, рука, голова и шея все еще оставались в колючей изгороди.

Я подполз к застрявшему сзади. Кайова освобождался все больше и больше, ему оставалось только вытащить руку. Тут я опустился на колени, левой рукой вцепился ему горло, а правым кулаком ударил три раза по голове. Краснокожий медленно и беззвучно повалился на землю.

Неожиданно послышался удивленный голос Сэма: