В субботний холодный вечер, когда шёл снег, Константин заехал за Лу, чтобы отвезти её на это красивое представление…

Так, как на улице было холодно, то Лу, как и другие дамы и девушки, которые были зрителями этого мероприятия, взяли нарядные платья с собой, а администрация приготовила комнату, где леди всех возрастов могли бы прихорошиться…

Константин ждал Лукерью в холле и уже начал волноваться: прозвенел третий звонок, все гости уже сидели в зале, а Лу всё не выходила…

Вдруг из комнаты вышла напуганная администраторша и стала кричать:

– Кто-нибудь, позовите врача! У девочки резко ухудшилось самочувствие!

Константин сразу понял, что речь идёт о Лукерье и с врачебным чемоданчиком рванулся в испуге в комнату для переодевания…

– Куда вы, мужчина? Вам сюда нельзя! – возмутилась администратор.

– Мне можно, я – отец девочки! – дрожа от волнения, ответил Константин и только потом подумал: «А почему я солгал, что я – её отец? Я бы мог сказать, что я – врач, это было бы правдой и меня бы пропустили…».

Константин зашёл, поднял бледную Лукерью на тахту, сделал укол, дождался, когда ей станет легче и стал журить девушку:

– Лу, ты сегодня пропустила укол, да? Ну, как ты так можешь относиться к своему здоровью, я же за тебя переживаю! А если меня не было рядом?

Лукерья же долго, молча, смотрела на Константина пронзительным взглядом и вдруг тихо спросила:

– А ты, правда, считаешь меня своей дочерью или просто солгал? Может, вы со Степанидой удочерите меня? Я… так благодарна тебе за всё и с радостью назвала бы тебя папой …

Константин растрогался, прижал Лукерью, погладил её по голове и ласково произнёс:

– Лу, доченька, я уже давно мечтаю назвать тебя дочерью, и, если ты хочешь, с радостью удочерю тебя официально. Если хочешь, называй меня папой и знай, что ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку и помощь…

Лукерья и Константин обнялись и испытывали такое благостное состояние семейной любви отца и дочери, что забыли обо всём, но тут Константин вспомнил о предстоящем разговоре со Степанидой, и каждый нерв его напрягся от этой мысли…

Лукерья заметила озадаченность Константина и спросила:

– Папа, всё точно в порядке? Ты уверен, что не хочешь оставить всё, как было до этого разговора?

Константин тяжело вздохнул и ответил:

– Нет, Лу, доченька, ты сейчас окончательно стала моей дочерью, и я хочу тебя забрать из детского дома и официально удочерить. Я готов к этому, но проблема в том, что моя жена Степанида, узнав о твоём возрасте, всё-таки ты хоть и не взрослый человек, но уже и не ребёнок, а девушка, может неправильно понять нас и устроить,… мягко говоря, истерику…