– Никто не знает, чего хотят боги, – угрюмо возразил Покачей.

– Я знаю! – Айкони прожигала вогулов взглядом. – Боги говорят со мной через мою уламу! Возьмите её у меня и спросите сами, чего они хотят!

Емельян, услышав голоса, оглянулся от лодки.

– Эй, вы! – прикрикнул он на вогулов. – Неча с ней кулдычить!

Епарка и Покачей отвернулись от Айкони, но Айкони почувствовала, что смутила их. Они трое были отсюда, из тайги, а русские – чужаки. И любой человек в Балчарах, даже Ванго, понимал, что Сатыга убил Нахрача подло, и девка Нахрача отомстила Сатыге справедливо. Почему же девку надо казнить? Потому что так хотят русские?

– Мы ходить ещё за дрова, – сообщил Емельяну Покачей.

Он поднялся на ноги, и Епарка тоже поднялся. Проходя мимо Айкони, Покачей незаметно наклонился и сдёрнул с неё уламу.

Покачей и Епарка друг за другом пробирались вдоль Конды – им был нужен ветерок с реки. Когда деревья и кусты надёжно скрыли их от русских, они остановились. Покачей встряхнул уламу, расправляя, и набросил на ближайшую маленькую ёлочку. Улама повисла на ветвях. Вогулы ждали.

– Я ничего не вижу, – сказал Епарка.

Ветерок потянул посильнее, деревья зашумели, и улама зашевелилась. По ней побежали складки – и вдруг сложились в подобие человеческого лица. Дух мертвеца смотрел с уламы на вогулов, словно оценивал их.

– Это Нахрач? – шёпотом спросил Епарка, чуть отступая.

– Две зимы назад Нахрач дал мне целого глухаря, – боязливо ответил Покачей. – Нахрач меня любил. Он не будет говорить мне плохое!

Колеблющийся, непрочный лик на уламе приоткрыл рот. Не сводя взгляда с уламы, Покачей тоже открыл рот, повторяя движения губ.

– Что он говорит? – заволновался Епарка.

Порыв ветра стёр демона с уламы, перемешав складки.

– Он сказал, чтобы мы уходили! – потрясённо признался Покачей.

– Ванго будет очень зол.

– Дух приказал нам уходить! – повторил Покачей. – Я видел это сам! Я не хочу спорить с духом!

– Никто не хочет спорить с духами, – согласился Епарка, напуганный смятением товарища. – Уйдём прямо сейчас. Вечером мы уже будем дома.

– Пусть Ванго сам плывёт в Тобольск за волосами! – с отчаянной, но непреклонной решимостью сказал Покачей.