Эти факты проливают новый свет на древнюю эпическую поэзию и саги, в отличие от чисто литературной теории наших дней, которая строится на несколько наивном предположении, что современные литературные условия можно приложить ко всем временам и культурам. Для нас поэмы и романы – это товары, которые приносят на рынок поэты и писатели и продают их читателям за твердую цену.

В древние же времена песни и саги были собственностью отдельных лиц, это были «исповеди» конкретных кланов. Сага хранилась не у автора, а у владельца, того, кто признавал, что в ней изложено прошлое его семьи; он считал сагу своей собственностью, гордился ею и зависел от нее. Истинная сага, суть которой заключалась в том, что ее рассказывали устно, в действительности никогда не покидала пределов семьи. Даже те исландские саги, на форму которых сильно повлияла европейская литература, до сих пор носят следы того, что в них выражалась точка зрения клана. Каждая сага рассказывала о личном прошлом клана. Так, «Сага о Вёльсунгах» предваряет сагу о Рагнаре Лодброке и его сыновьях. В конце «Саги о Хервёр» автор приводит генеалогию владельцев семейной реликвии – меча Тюрвинг, поскольку рассказывает о норвежской и исландской семьях, входивших в клан Ангантюра, который гордился своими связями со шведским королевским домом. «Беовульф» стал поэмой для чтения только после того, как ее обработал поэт более позднего времени. Если же мы изучим западносаксонские кланы, где было много людей по имени Беов и Скильд (Скьёльд), то поймем, откуда пошли легенды, вошедшие в поэму «Беовульф».

В соответствии с нашим утверждением о том, что поэты заимствовали темы для своих произведений из поэтического наследия других народов и подражали своим предшественникам, а древние легенды переходили из одной страны в другую, мы построили свои рассуждения о том, как сказание о Зигфриде перешло от франков, живших на Рейне, к скальдам Севера. Но на самом деле песни или легенды не передавались из рук в руки, а распространялись по миру, переходя из одного круга людей в другой. Но фактически это были не легенды, не поэтические сокровища, а наблюдения и опыт, которые продолжали жить в душах людей. Они передавались из одного места в другое благодаря созвучию души – в том самом смысле, что один ум втягивался в другой и заставлял его делить на двоих честь, которой он обладал. Саги и легенды появлялись в доме вместе с невестой, когда она, облачившись в дорогие одежды, входила в дом своего мужа и приносила с собой честь, сильную умом и жаждущую действий. Они распространялись, когда человек братался со своим названым братом и приобретал его предков, живущих родичей, его дела, его мысли и его хамингью.