Да, Грете, пожалуй, можно верить. Если бы она хотела, то уже могла бы отделаться от меня много раз.

— Вначале к Триумфальной арке, — строго приказываю я. — Но не гоните, чтобы не привлекать внимания.

Она уже меньше напряжена, я это чувствую. Пересекаем площадь Виктории. Трамвай выезжает из депо на площадь Штефана Великого, объезжает ее по кругу, чтобы направиться прямо по проспекту, который до сегодняшнего вечера еще носит имя фюрера.

Несемся по шоссе Киселева. Вскоре я вижу, что справа и слева по тротуару идут наши части. Они появляются, словно тени, из глубины кустарника обширного парка возле «Буфета» и в тишине выстраиваются. Дальше мы уже не встречаем никаких машин — ни обычных, ни военных.

— Это пехота? — неожиданно спрашивает меня Грета Делиус.

— Да, пехота…

— Думаешь, они направляются к мосту?

— По тому как они строятся, нельзя определить направление их движения. Но можно предполагать, что они направляются к мосту…

— Ты знаешь румынский?

Этот вопрос должен был задать я, но я забыл об этом подумать. А если остановят? Если нас спросят, на каком языке, черт меня побери, будем отвечать?

— А ты, Грета, знаешь?

— Я хорошо говорю… Я уже три года здесь.

— Ну-ка скажи что-нибудь.

— Я была в театре, смотрела там пьесу Ибсена. Это скандинавский драматург, — говорит она на моем родном языке.

Акцент ее выдает. Впрочем, в Румынии живут сасы и швабы, которые говорят с таким акцентом.

— Браво! Мне нравится… Неплохо… — хвалю я ее по-румынски.

Проезжаем мимо «Буфета». Пришло время дать инструкции моей спутнице. По-немецки, разумеется.

— Послушай, Грета… не сердись, что называю тебя по имени… После Триумфальной арки мы въезжаем в опасную зону. Не исключено, что нас остановят. И тогда нужно будет предъявить документы…

— Минутку, — прерывает Грета. — Если не ошибаюсь, какая-то большая машина следует за нами.

— Военная или обычная?