— Ну-ну, что за глупости? — бормочу я едва слышно и чувствую, как лоб покрывается испариной.

— Никаких глупостей, — объясняет мне Делиус голосом человека, вполне владеющего собой. — Повернись-ка лицом к стене.

— Зачем? У нас приказ…

— Был приказ, а теперь нет! — рычит он.

— Ты что задумал?

— Пристрелю тебя и смотаюсь… Давай поворачивайся!

Делиус стоит в двух шагах от меня. Ясно, решил меня убрать. Видно, не новичок в этом деле.

— Зачем тебе меня пристреливать? Чтобы удрать? Нет необходимости, послушай…

Мои слова — это какое-то дебильное бормотание, а не речь здравомыслящего человека.

— А ну поворачивайся! — Лицо его искажается ненавистью.

Для него я — немец, но ему есть за что меня ненавидеть. Я спутал все его расчеты. Теперь понятно, почему так побледнела его жена. Она знала, что произойдет.

— Поворачивайся! — приказывает он еще раз и взводит курок.

Он не проверяет, вооружен ли я. Теперь я знаю, что мне делать. Медленно и неуверенно поворачиваюсь лицом к стене. Пространства для маневра маловато, но надо… надо попробовать. Это мой единственный шанс. Я молниеносно бросаюсь на землю, одновременно переворачиваясь и выхватывая револьвер, и стреляю… Стреляю не раздумывая, трижды… И трижды попадаю. Делиус вздрагивает, падает на колени, прижимает руки к животу, как будто хочет закрыть три пулевых отверстия. И падает возле передних колес автомобиля. На все это уходит секунда.

Поднимаюсь с земли, не веря своим глазам: мертвец у моих ног… только что убит мною… А я-то… я-то был убежден, что никогда не суждено мне будет нажать на курок!

Грета наверняка настороженно ждет сигнала мужа, чтобы спуститься. Эта мысль снимает мое напряжение. Не раздумывая дальше, поднимаюсь наверх по лестнице черного хода с револьвером в руке. Войдя в квартиру, слышу из спальни ее голос:

— Ты его убил? Я слышала выстрелы…

Она укладывает чемодан. Поднимает глаза и каменеет под дулом направленного на нее оружия.

— Вы предатели! — презрительно бросаю я ей в лицо. — Предатели!

Что делать дальше, не знаю. Молчу и смотрю на нее с ненавистью. Если бы у меня не было револьвера… Если бы не моя удача…

— Иоганн! — бормочет она угасшим безнадежным голосом.