Отход от системы ГУЛАГа

Отход от системы ГУЛАГа

Можно утверждать, что процесс отказа от системы трудовых лагерей как мест массового лишения свободы начался в Советском Союзе еще до смерти Сталина. Мятежи заключенных, в том числе длившееся сорок дней Кенгирское восстание, подняли вопрос о целесообразности ГУЛАГа в долгосрочной перспективе[608]. Более того, лагеря ГУЛАГа явно становились экономическим бременем, а не источником дохода. Сокращение продуктивности принудительного труда вместе с нехваткой продовольствия и предметов первой необходимости в стране, а также финансовые затраты на обеспечение лагерей заставили политическую элиту задуматься об экономической целесообразности ГУЛАГа[609].

Смерть Сталина в марте 1953 года и решение его преемника отказаться от сталинского наследия позволили советскому государству решить взрывоопасную проблему ГУЛАГа, закрыв большое количество концлагерей. Неполитические преступники были амнистированы сразу, большинство политзаключенных освободили в середине и в конце 1950-х годов. Наибольшее количество политзаключенных освободили в 1956 году в преддверии и после выступления Хрущева с секретным докладом, осудившим политику Сталина [Добсон 2014: 59–91]. Некоторые черты системы ГУЛАГа сохраняются в российской пенитенциарной системе и сегодня, но она больше не является личным орудием диктатора для осуществления политических репрессий и не используется для массовой эксплуатации труда[610].

В Северной Корее, напротив, лагерная система продолжает существовать уже седьмое десятилетие. Хотя мятежи в ГУЛАГе, аналога которым в КНДР не было, значительно повлияли на разницу в путях развития двух лагерных систем, отличия в принципах передачи власти в каждой из стран также оказали на это свое влияние. Культ личности Ким Ир Сена процветал и во время его правления, и во время правления его сына, Ким Чен Ира, в течение всех 1980-х годов. Вторая мировая война послужила поводом для продолжительного периода расширения ГУЛАГа, и его население достигло своего максимума в начале 1950-х годов, а северокорейские лагеря росли по мере того, как Ким Ир Сену требовалось в очередной раз удостовериться в народной верности. Пхеньян провел целую политическую кампанию для того, чтобы заново разделить все население КНДР согласно новой системе социальной классификации сонбун[611]. Правительство в 1967 году провело исследование, и через три года все население окончательно разделили на три политические группы: лояльный основной класс, подозрительный колеблющийся класс и политически неблагонадежный враждебный класс. По некоторым данным, к этому враждебному классу было отнесено где-то 70 000 человек, и всех их отправили в концлагеря далеко в горах [White Paper 2007].