Собственно, она и была в отчаянном положении весной 1811 года – не из-за недовольства, но по причине ее малочисленности. Британскому правительству еще только предстояло понять, что в лице Веллингтона оно нашло наконец генерала, который умеет воевать, и оно не спешило отправлять ему войска. Нехватку частично восполнили за счет прекрасных португальских батальонов, поступивших под командование Веллингтона. В некоторых дивизиях, например, в 7-й, португальцев было больше, чем британских солдат, и все военные хроники того времени отдают дань их боевым качествам. Отношения же с испанцами никогда не были столь же легкими и плодотворными – даже после того, как офицером связи с Веллингтоном назначили генерала Алава. Алава стал близким другом Веллингтона и оставался с ним до самого Ватерлоо. В конечном итоге испанцы действительно назначили Веллингтона Generalisimo своих армий, но они тянули с этим, пока после сражения при Саламанке в 1812 году французов не изгнали из Мадрида и Центральной Испании.

Но в 1811-м французы все еще находились рядом с Португалией, которую они оккупировали дважды за предыдущие три года. Сьюдад-Родриго и Бадахос воспрепятствовали приходу Веллингтона в Испанию, и до падения этих двух крепостей-близнецов (в начале 1812-го) никто не был уверен, что французы не предпримут еще одну попытку вторжения в Португалию.

Вероятность такого вторжения значительно уменьшилась после сражения при Фуэнтес-де-Оньоро, но оно все еще оставалось возможным.

Сражение при Фуэнтес-де-Оньоро никогда не было у Веллингтона в числе «любимых» – тех, которые он вспоминал не без удовольствия, будучи генералом. Битва при Ассайе, в Индии, – вот сражение, которым он гордился больше всего, а в Фуэнтес-де-Оньоро он допустил одну из своих редких ошибок, когда позволил 7-й дивизии отойти далеко от остальной армии. В то солнечное утро его спасли маневры, блестяще выполненные дивизией под командованием Кроуфорда. Эта демонстрация воинского мастерства произвела впечатление на всех, кто видел ее; оставшаяся без поддержки, окруженная дивизия благополучно воссоединилась с главными силами, понеся минимальные потери. Сражение в самой деревне сложилось намного хуже и мало чем отличалось от драки в каком-нибудь питейном заведении, вот только улицы оказались завалены мертвыми и умирающими. В конце концов, несмотря на доблесть французов и блестящий успех, когда они захватили церковь и склон плато, британцы и их союзники удержали высоту и не отдали Массена дорогу на Алмейду. Разочарованный неудачей, Массена распределил продукты, предназначенные для гарнизона Алмейды, среди собственной голодной армии и вернулся в Сьюдад-Родриго.