– Верно, сир. Пока солнце позади нас, дозорные разглядят только силуэты, ничего больше. Шесть всадников не покажутся им угрозой.

Голос Маршала звучал спокойно, как если бы речь шла о простой прогулке.

– А если поднимут тревогу?

– Отступим сюда, сир. Преследовать нас не станут.

– Риск со стороны арбалетчиков?

Отряду предстояло выдвигаться без шлемов: если часовые углядят их, безнаказанно достигнуть ворот уже не получится.

– Как только подъедем на полторы сотни шагов к стене, сир, этой угрозы не избежать. Отрицать не стану. Будьте настороже. Держите повыше щит. – Маршал вновь постарался себя убедить, что с сыном короля ничего не случится. – Если все пойдет по плану, мы вшестером захватим ворота. По моему сигналу остальные поспешат нам на помощь, и город падет.

– Спасибо, Маршал.

В глазах Джона читалось явное беспокойство. Тем не менее он тронул лошадь, выводя ее на дорогу.

Обрадованный Маршал повел коня следом, за ним двинулись де Кулонс и еще три рыцаря.

Они скакали к Шомон-сюр-Эпт, будто бы со стороны Парижа. Яркое заходящее солнце согревало всадникам спины и клало на землю перед ними неестественно длинные тени. «Мы похожи на великанов», – подумал Маршал, подавляя детское желание выхватить меч и поднять его высоко над головой.

Джон ехал первым, как он того потребовал, Маршал – сразу за ним; рядом, по настоянию королевского сына, скакал де Кулонс. Трое рыцарей замыкали строй. Полдюжины конных. Обычное дело для французского патруля или группы разведчиков, ищущих приюта на ночь. Аллюр был ровным, неторопливым – так приближались бы друзья.

Рыцари проскакали двести пятьдесят шагов, половину расстояния. На залитых солнцем стенах царил покой. Маршал завел длинный рассказ про повозку с вином, захваченную пару лет назад. Говоря, он зорко, как сокол, наблюдал за Джоном. Спина принца была неестественно выпрямлена, суставы сжимавших поводья пальцев побелели, но с пути он не сворачивал.

У лучников повозку отобрал нелюбимый подчиненными сержант, продолжил рассказывать Маршал. Затем ее присвоил рыцарь. Ему, в свою очередь, пришлось уступить барону, а закончилось все тем, что Молодой Король объявил добычу своей. Столкнувшись с выражениями недовольства – довольно скромными, естественно, – со стороны обиженных лучников, принц с легким сердцем вернул им отнятое. Восторг, вызванный его поступком, только усилился, когда Хэл добавил быка – «немного мяса на закуску», как выразился он сам под оглушительные крики воинов. Это было одно из самых дорогих для Маршала воспоминаний: Молодой Король представал во всей красе, притягательный, способный обратить разочарование солдат в преклонение перед ним.