Маршал выдохнул.

Пятьдесят шагов.

Часовой остановился. Посмотрел снова.

Даже при солнце, светившем из-за спины, размеры их скакунов на таком расстоянии можно было оценить без труда. Перед воротами Шомон-сюр-Эпт без предупреждения объявились шестеро французских рыцарей: ничего невозможного, но и заурядным такое событие не назовешь.

– Назовите себя!

Крик дозорного был обращен к ним.

– Пора, сир! – воскликнул Маршал.

– Ты уверен?

– Да, сир. Пора!

Наклонившись в седле, Маршал резко шлепнул коня Джона по крупу. Скакун рванулся и через несколько шагов перешел на галоп. Жеребец Маршала охотно повиновался ему; следом скакали де Кулонс и прочие рыцари. Под топот копыт, заглушавший крики часового, маленький отряд приближался к незащищенным воротам.

Уильям уже взял копье на изготовку. Неопытный Джон не озаботился этим. Когда перепуганный караульный у ворот убрался с пути королевского сына, он стал легкой мишенью для Маршала. Отброшенный ударом, с глубоко вошедшим в грудь копьем, солдат повалился, как сброшенный с высоты мешок с зерном.

Промчавшись под аркой, они ворвались в Шомон-сюр-Эпт.

– Стойте, сир! – вскричал Маршал.

Джон, собиравшийся, видно, и дальше скакать по мощеной главной улице, натянул поводья. Его раскрасневшееся лицо светилось торжеством.

– Мы это сделали!

– Победа еще не добыта, сир. Наденьте шлем, будьте любезны.

Маршал схватил висевший у него на поясе охотничий рог и издал несколько коротких сигналов. Теперь оставалось лишь надеяться, что его услышали, и удерживать ворота до подхода главных сил. Взгляд Уильяма обратился на надвратную башню, затем на парапеты по обе стороны от нее. Четверо часовых, из них двое с арбалетами, и оба на расстоянии выстрела. Один уже поднял оружие, целясь в Маршала. Уильям вскинул щит.

Щелк. Вроде безобидный, но при этом смертоносный звук.

Стрела врезалась в мостовую в пяти шагах от Маршала. Взметнулись искры. Метательный снаряд скользнул по булыжникам и скрылся из виду.

– Под арку! – взревел Маршал.