Людовик XIII долго сопротивлялся, но в конце концов сдался… Аргументы советников казались юному королю неопровержимыми.

— Сир, — заключил Кончини, — нужно схватить этих двоих сегодня же ночью.

— Кто этим займется? — вздохнув, спросил Людовик. — Кто знает, где они находятся?

— Я, — ответил Кончини. — Только прикажите, сир, и я приведу к вам и Капестана, и герцога Ангулемского.

— Хорошо! — мрачно кивнул головой король. — Но я требую, чтобы их доставили сюда живыми! А теперь идите! Пароль — Медон! Маршал, возьмите с собой столько гвардейцев, сколько сочтете нужным.

— Мне не понадобятся гвардейцы, Ваше Величество. Мои люди ожидают меня во дворе Лувра, — довольно неосторожно ответил маршал д'Анкр.

Посоветовавшись с Ринальдо и Лувиньяком, Кончини быстро составил план действий. Сначала маршал решил заняться Капестаном, а потом, когда рассветет, отправиться в Медон.

Вскоре Кончини со своими головорезами уже был у гостиницы «Славная встреча». Он приказал своим людям окружить здание. Вдруг послышался лязг отодвигаемого засова, и дверь отворилась. На пороге появился Капестан. Заметив, что по двору снуют какие-то подозрительные личности, юноша обнажил шпагу. В ночи блеснула сталь клинка.

— Капестан! — прорычал Ринальдо. — Если вы не сдадитесь, вам конец!

— Конец — так конец! — спокойно ответил шевалье. — Сейчас вы увидите, как умирает Капестан!

Что он мог сделать в одиночку против целой банды? И очень скоро Капестан упал… Головорезы маршала схватили юношу, скрутили по рукам и ногам и бросили поперек седла.

— Восемь человек отвезут арестованного в Лувр, — распорядился Кончини. — Вы, господин де Марсак, возглавите этот отряд. Передадите королю следующее: «Сир, Капестан пойман. Что касается герцога Ангулемского, то господин маршал устремился за ним в погоню и сам доставит вам пленника сегодня утром».

Группа всадников под командованием Марсака поскакала к Лувру, а Ринальдо со своими людьми отправился в Медон.

— Капитан! — процедил сквозь зубы Кончини и пришпорил коня.

Покинув Лувр, Леонора Галигаи вернулась в свой особняк. Она бросила в камин охапку хвороста и развела огонь.

Нужно было действовать — и притом быстрее, чем Людовик. Тогда Кончини станет хозяином положения.

Не теряя хладнокровия, Леонора принялась жечь бумаги, в каждой из которых упоминалось какое-нибудь прославленное имя.

«Те, кого касаются эти документы, никогда не узнают, что бояться больше нечего, — думала женщина. — Эти люди по-прежнему будут думать, что у нас имеется оружие против них, и, следовательно, как и раньше, будут у нас в руках».