Часто дыша, Констант шагал по грубой мостовой квартала Триваль, дожидаясь мгновения, когда к нему вернется самообладание. Взгляд его бездумно скользил по округе. Сотни, тысячи франков, потраченных на реставрацию цитадели XIII века, как видно, не изменили жизни людей из квартала Триваль. Здесь жили так же бедно и безнадежно, как тридцать лет назад. Босоногие полураздетые дети сидели в грязных подворотнях. Каменные и кирпичные стены кренились наружу, словно их подталкивала изнутри рука времени. Нищий в грязном тряпье, с мертвыми, невидящими глазами, протянул руку, когда он проходил мимо. Констант прошел, как мимо пустого места.
Он пересек площадь Сен-Жимер перед уродливой новой церковью мсье Виолле-ле-Дюка. Несколько собачонок и мальчишек увязалось за ним, клянча монетки и предлагая свои услуги гидов или посыльных. Он не обращал на них внимания, пока один мальчуган не сунулся слишком близко. Его Констант ударил железным наконечником своей трости, распоров ему щеку, и вся стайка шарахнулась прочь.
Он дошел до узкого тупикового поворота налево. Проулок вел к основанию бастиона. Констант осторожно зашагал по скользким от грязи ступеням. Липкая грязь, покрывавшая их, имела цвет ячменного пряника, Мусор, обломки и обрывки нищеты, усеивал улицы. Бумажные обертки, экскременты животных, гнилые овощи, от которых отказались даже умирающие от голода псы. Он знал, что из-за опущенных ставней за ним следят невидимые темные глаза.
Он остановился перед крошечным домиком под самой стеной и резко постучал в дверь тростью. Чтобы найти Верньера и его шлюху, Константу необходимы были услуги обитателя этого дома. Он был терпелив. Он готов был ждать столько, сколько понадобится, пока не появятся доказательства, что Верньер в этих местах.
Деревянное окошко-глазок отворилось.
Два покрасневших глаза уставились на него сперва в изумлении, потом в страхе. Потом отодвинулся засов, повернулся в замке ключ, и дверь открылась.
Констант вошел внутрь.
Глава 53
Глава 53
Бурный и переменчивый сентябрь сменился теплым и ласковым октябрем.
Прошло всего две недели, как Леони покинула Париж, но ей уже смутно вспоминался распорядок дней в городе. К своему удивлению, она заметила, что не скучает по прежней жизни. Ни по видам города, ни по его улицам, ни по обществу матери и соседей.
И Изольда, и Анатоль после вечера званого обеда, казалось, внутренне преобразились. Взгляд Изольды больше не туманился беспокойством, и хотя она старалась не переутомляться и часто проводила утренние часы у себя в комнате, но на вид так и сияла. Успех приема и искренняя теплота благодарственных писем свидетельствовали, что общество Ренн-ле-Бен готово доброжелательно принять в себя вдову Жюля Ласкомба.