Со слов Савельева начальник Третьего отделения уже знал, что виконтесса до замужества была вовсе не французской актрисой, как он думал, а русской графиней. Однако это обстоятельство никак не расположило шефа жандармов в ее пользу. Разве презренный шпион Обольянинов не самый настоящий, неподдельный родовитый русский граф? Бенкедорфу чрезвычайно важно было узнать, о чем Элен де Гранси будет говорить с императором и императрицей. Пренебрегая чьим-либо посредничеством, он сам вышел в приемную, где Елена и Майтрейи ожидали приема, и сказал им, едва поклонившись:
— Император и императрица готовы вас принять…
Глава двенадцатая,
Глава двенадцатая,
Виконтесса и ее воспитанница встали — девушка поспешно, ее покровительница чуть замешкавшись. Обе были одеты для бала. Елена надела привезенное из Парижа роскошное атласное платье цвета морской волны, с глубоким декольте, украшенном цветами, и пышной юбкой, позволявшей видеть крошечные туфельки из белой парчи. Светлые волосы виконтессы украшали страусиные перья, скрепленные бриллиантовой диадемой, на полуоткрытой груди красовалось сапфировое ожерелье — свадебный подарок де Гранси. Но наряд Елены, безупречный как с точки зрения моды, так и вкуса, безнадежно тускнел рядом с одеянием Майтрейи.
Ибо девушка, внезапно бросив вызов всем условностям и решившись даже на спор со своей старшей подругой, облачилась в индийский костюм, достойный дочери магараджи. Майтрейи упрямо стояла на своем: раз уж она впервые едет на бал ко двору русского императора, то должна выглядеть как ей подобает, а именно как индийская принцесса. Изумленная Елена не нашлась с возражениями. Ее потрясло то, как горячо вдруг заговорила в скромной девушке кровь древних индийских правителей. Что тут можно было ответить? Срочно послали в лучшие магазины столицы, торгующие колониальными редкостями. Подходящий костюм прислали из английской модной лавки. Он оказался таким дорогим, что его предлагали взять напрокат, для бала. Елена, разумеется, купила его для воспитанницы, видя, как ей хочется облачиться в национальную одежду.
И впрямь, этот наряд удивительно шел девушке. Золотистая кофточка с короткими рукавами туго обтягивала юную, едва развившуюся грудь, округлые смуглые руки, украшенные звенящими браслетами от запястья до локтя. Полупрозрачное, расшитое золотом алое сари, в которое Майтрейи задрапировалась с каким-то инстинктивным изяществом, казалось сотканным из рассветных облаков. Рядом с ним плотный атлас платья виконтессы казался грубым, чересчур земным. Допущено было только одно отклонение от бенгальской моды — следуя ей, обуви не полагалось, прелестные ножки Майтрейи должны были украшать нарисованные хной сандалии. Но девушка все же надела бальные туфельки из золотой парчи. В этом вопросе она была слишком европейкой.