Тяжелые углеродистые соединения, нагретые еще недостаточно сильно, уходили в небо плотным черным столбом. Вернувшиеся ураганные ветра опять промчались над «Золотым рассветом», унося с собой грязную дымовоздушную завесу, поднимая ее до высоты сначала тысячи футов, затем десяти тысяч, двадцати тысяч футов над поверхностью океана.

Корпус «Золотого рассвета» разогревался все больше, все быстрее. Стремительно поднималась и температура нефтегазовой смеси в отсеках гондолы. Сталь раскалилась докрасна, затем стала ослепительно-белой, размягчилась оплывающим воском, заструилась, как вода, — и внутри чрева этой исполинской топки тяжелый углеродистый дым в смеси с воздухом и водяными парами вдруг достиг температуры вспышки.

И «Золотой рассвет», и весь его груз превратились в огненный шар.

Сталь, стекло, все металлоконструкции корпуса исчезли в мгновенном взрывном горении, температура которого достигала астрономических величин, как на поверхности Солнца. Четверть миллиона тонн нефти выгорели за секунду, высвободив белую расцветающую розу чистого жара — настолько сильного, что он взметнулся до верхних слоев стратосферы, поглотив всю колонну углеводородных паров и сажи.

Сам воздух превратился в пламя, море полыхнуло белым огнем, сдетонировали даже дымовые облака, насыщенные смесью углеводородов с кислородом.

Был в истории человечества такой день, когда целый город испытал на себе подобное явление. Горел камень, горела земля, горел воздух — пять тысяч немцев, жителей Кельна, превратились в пар, и этот пар сгорел в пламени пожара.

А сейчас в океане пылал огненный шар из четверти миллиона тонн летучей жидкости.

— Ты можешь отойти подальше? — крикнул Николас на ухо Жюлю, пересиливая рев урагана.

Они стояли плечом к плечу, вскинув руки и уцепившись за поручни мостика над головой, чтобы не свалиться за борт от сильнейшей качки.

— Если я поддам еще мощности, буксир оборвется! — отозвался Жюль.

«Морская ведьма» вставала то на нос, то на корму. С переднего мостика ничего не было видно, кроме зеленых накатов морской воды и пелены брызг.

На них снова обрушилась вся мощь урагана, а светящееся пятнышко на радарном экране говорило о том, что разломанный и истекающий нефтью корпус «Золотого рассвета» находится лишь в полумиле за ахтерштевнем.

Вдруг за оконными стеклами возникла непроницаемая темень, и ходовой мостик «Морской ведьмы» оказался подсвечен лишь дежурными огнями и лампочками электронных приборов на пульте управления.

Жюль Левуазан обернулся к Николасу. Лицо француза отливало зелеными тенями.