Райдер был удивлен, и это, должно быть, отразилось на его лице. Менелик взглянул на него, и глаза его удовлетворенно блеснули.

“Мы принимаем гостей из Франции, России и даже Великобритании, Мистер Райдер, - продолжал Менелик. “Я пришел сюда, не зная ничего о вашей семье и вашей истории. Я намерен купить печатный станок и установить его в Энтото. Я попрошу перевести книгу Миссис Эмбер.”

Райдер сдержал свой гнев. Он не собирался отдавать свою кровь и сокровища в землю, и у него не было ничего, кроме копии книги его невестки на амхарском языке.

- Великий царь, я не могу стать рабом своей молодой жены. Вы не можете просить меня об этом, сир. Вы говорите, что знаете меня; тогда вы должны знать, что я имею в виду то, что говорю. Я добуду серебро с этих холмов и буду платить им достойную дань. Да, пять лет кажутся долгими, но что такое пять лет в истории королей и империй?”

Менелик поднес стакан ко рту и сделал глубокий глоток, глядя в усыпанное звездами небо.

“Значит, теперь я твой великий король? Хорошо. Очень хорошо. А пока можешь продолжать работать. Моя коронация состоится после дождей. Тогда пойди ко мне и принеси сто слитков серебра. Делайте это четыре раза в год в течение пяти лет, и я навсегда подтвержду ваше право на эту землю и ее богатства.”

Райдер почувствовал, как у него замерло сердце. На изготовление дюжины слитков ушли месяцы. Даже если записная книжка Расти позволит им увеличить производство в пять раз, это будет почти невозможно. А потом в течение пяти лет сдавать Менелику каждый блестящий слиток?

Его голова наполнилась образами потерь и жертв, пароход, Расти. Он вспомнил о днях и неделях, проведенных в борьбе с камнем и рудой рядом с его людьми, и его руки сжались в кулаки. Если Менелик поддержит это безумное требование, Райдер сам взорвет шахту, а потом возьмет винтовку и пойдет сражаться вместе с Расом Алулой, пока бандиты или солдаты Менелика не выпотрошат его.

Менелик оторвал еще кусочек инджеры и положил в нее ложку тушеного мяса.

- Принесите его мне, Мистер Райдер, и я продам его через Джбути от вашего имени. Двадцать из каждых ста слитков я оставлю себе. Может быть, я продам их, а может быть, просто построю из них серебряный трон для своей коронации.”