Сара слабо улыбнулась. - ‘Тогда я полагаю ...
Она замолчала с кашлем, который перешел в рвоту. Она только успела высунуть голову за борт, как маленькая порция риса и соленой свинины, которую она съела на завтрак, вынырнула наружу, и ее вырвало.
Агнес вздохнула и обняла сестру, пока та не закончила. Это происходило каждое утро.
- ‘Мы не должны тратить на нее еду, если она не может ее удержать, - едко заметила Лидия Фой. - Только не тогда, когда все мы умираем с голоду.’
- Сара получает свою долю, как и все остальные, - настаивала Агнес. Из всех людей в лодке Лидия, казалось, меньше всего страдала от скудного пайка, который они делили. Цвет лица у нее был здоровый, а грудь, как всегда, плотно облегала лиф платья. Агнес подозревала, что Киффен подсовывает ей лишние кусочки - а может, и больше. Иногда по ночам она слышала странные звуки, доносившиеся с носа лодки.
- ‘Я не хочу быть обузой, - сказала Сара. Она легла на спину, ее живот все еще вздымался от напряжения. Агнес села рядом с ней, устроившись так, чтобы заслонить лицо Сары. Она поднесла чашку с водой к губам сестры. Это была изящная фарфоровая чашка, расписанная ивовыми листьями, - самый неподходящий сосуд в их положении. Агнес была потрясена, когда обнаружила, что миссис Фой умудрилась спрятать в лодку весь свой обеденный сервиз.
- Осторожно, - сказала Лидия. - Если только снова не пойдет дождь, вода скоро закончится.’
Это была одна из многих жестоких ироний их положения. Когда начался дождь, он лил так сильно, что почти заполнил лодку. Всем матросам пришлось бросить весла и яростно грести, чтобы не быть затопленными, буквально выбрасывая воду. Но у них не было бочонков, чтобы хранить ее, поэтому, когда дождь прекратился и выглянуло солнце, они вскоре изнемогли от жажды.
Агнес смотрела на близлежащее побережье, густые леса, прерываемые золотыми пляжами. После штормов они держались поближе к берегу, боясь утонуть.
- ‘Нам надо сойти на берег, - сказала она. - ‘Мы можем найти воду – или деревню. Возможно, нам удастся раздобыть еду у местных жителей.’