Но он их уже увидел. Он повернулся к ним и снял шляпу с таким театральным видом, что Констанция невольно хихикнула.

- Мадам, - приветствовал он маркизу.

- “Господин де Мовьер, - холодно ответила она.

Он перевел взгляд на Констанцию, и она почувствовала, как в ней зашевелились эмоции. Он был намного старше ее, лет сорока, но это ему шло. Маленькие морщинки в уголках глаз придавали ему понимающий вид, а шрам на щеке создавал впечатление, что его рот был растянут в постоянной сардонической усмешке.

- “Вы снова совершили набег на монастырь, чтобы найти это видение красоты?- спросил он у маркизы. - “Как же это я ее раньше не видел?”

- “Я так поняла, что набеги на монастыри - это ваша специальность” - ответила маркиза. - Это Констанция де Куртенэ, почтенная вдова. В прошлом году она была в Париже.”

Мовьер взял Констанцию за руки и пристально посмотрел на нее. Она уже давно не краснела, но от его пристального внимания на ее щеках появился легкий румянец. - “Так это и есть знаменитая Констанция де Куртенэ, - выдохнул он. - “Даже на фронтах войны с Пруссией ваше имя стало притчей во языцех, олицетворяя очарование и совершенство.”

Констанция почувствовала, что маркиза излучает неодобрение. Но у Мовьера была энергия, которая была непреодолима. - “Вы были на войне?”

- “Я был в Гамельне. Но красота не должна говорить о таких уродливых вещах. Теперь, когда я в Париже, я настаиваю только на радости и удовольствии. Кстати, у меня есть билеты в Оперу в пятницу. Может быть, вы окажете мне честь и пойдете вместе со мной?”

Взгляд, сопровождавший его приглашение, был таким напряженным, что Констанция едва не согласилась. Удар локтем в ребра маркизы говорил об обратном.