Он посмотрел на часы. До назначенной встречи оставалось три минуты. Этот человек придет вовремя; фон Меербах был уверен в этом, потому что точность была в его натуре, и потому что ни один человек, обладающий хоть каплей интеллекта, не будет пунктуален для встречи со старшим офицером СС. Чтобы скоротать время, фон Меербах взял свою чашку кофе и вышел на балкон съемной квартиры.

Вид на Соломенное море, защищенный водный путь, в который впадала река Тежу, прежде чем достичь моря, захватывал дух. Теплое солнце на его лице было наслаждением после унылого холода Берлина, а кофе на вкус был даже лучше, чем на запах. И все же в сердце фон Меербаха не было ничего, кроме ненависти, а на уме-только жажда мести.

Он услышал резкий стук в дверь и взглянул на часы - как и ожидалось, почти два. Он вернулся в квартиру, поставил чашку на стол и взял пистолет, который ждал там, "Вальтер Полицайпистол Криминал", иначе известный как ППК. При встрече с опасным человеком было разумно принять меры предосторожности.

Фон Меербах открыл дверь, затем отступил назад, направив пистолет на дверной проем, по пояс, когда его гость вошел.

Мужчина, который вошел в квартиру, закрыв за собой дверь, был аккуратно одет в пиджак и галстук. Но одежда была худшего качества, чем сшитый на заказ костюм фон Меербаха. Она была помята, нуждалась в стирке и изношена от чрезмерного использования. Де Ла Рей огляделся с подозрением, и не только из-за направленного на него пистолета. Фон Меербах обладал острым, диким чутьем на сильные и слабые стороны людей, с которыми он сталкивался. Он увидел перед собой человека, кипящего от негодования.

- "Он чувствует себя преданным и покинутым людьми, которым доверял", - подумал фон Меербах. Его оскорбленные чувства делают его уязвимым. Охотьтесь на них.

И все же Де Ла Рей по-прежнему производил впечатление дикости и варварства Африки, в которой он родился и вырос. Теперь его глаза смотрели прямо на фон Меербаха, который был поражен их цветом, бледно - коричневым топазом львиных радужек. Между ними стоял сломанный нос, который был результатом боксерской карьеры, которая прошла весь путь до финала на берлинской Олимпиаде 1936 года. Тело под поношенным костюмом не прибавило ни грамма жира и не утратило своей силы. Несмотря на то, что ему пришлось нелегко, это был настоящий мужчина.

- ‘Манфред де Ла Рей?’ спросил фон Меербах.

- ‘Да.

- Повернись и положи руки на дверь над головой.