Конрад уставился на нее. Он отвернулся и зашагал к окнам, повернувшись к ней спиной.

- "Теперь он смотрит на вид", - подумала она. Если это остановит его от необходимости смотреть на меня.

Она поползла в ближайшую ванную. Она заперла дверь. Со временем она соберется с силами, чтобы встать достаточно прямо, чтобы посмотреть в зеркало и увидеть, что он с ней сделал.

А до тех пор она будет лежать на холодном, неумолимом мраморе и гадать, что же случилось с ее жизнью, что привело ее к такой несчастной судьбе.

***

С того момента, как они подошли к стойке регистрации на аэродроме Найроби, Шафран и Герхард стали Марлиз и Германом. Они говорили друг с другом по-немецки и продолжали делать это в зале вылета, во время полета через Йоханнесбург в Кейптаун и через таможенный и иммиграционный процесс. Даже когда они впервые увидели Джошуа, они остались в образе. Только когда они сели в его машину, везущую их в город, они вернулись к своим истинным личностям и снова заговорили по-английски.

- ‘У меня для тебя приятный сюрприз, Герхард, - сказал Джошуа. - Я знаю, как тебе нравится скорость, ведь ты пилот. А на днях мой отец рассказывал мне, что у тебя все еще есть спортивный "Мерседес", на котором ты ездил в молодости.

- Он по-прежнему ездит на нем так же быстро, - сказала Шафран.

- ’Тогда вы оцените машину, которую я купил для вас сегодня вечером.

Джошуа отвез их в скромный отель, где для мистера и миссис Долл был забронирован номер на ночь. Они зарегистрировались, отнесли свой багаж в номер, а затем вышли на улицу, чтобы встретиться с Джошуа. Он отвез их в одно из многочисленных владений Мэнни Ишмаэля, которое израильтяне использовали в качестве своей базы и убежища.