К наследникам же Абэ Яитиэмона отнеслись совсем по-другому. Старшему сыну Гонбэ не позволили унаследовать должность отца. Земли Яитиэмона в 1500 коку были распределены между всеми пятью братьями. Семья сохранила свои земли, но статус Гонбэ, унаследовавшего главный дом, существенно понизился. Нет надобности говорить, что Гонбэ почувствовал изменение своего положения. Его братья также вряд ли могли быть довольны. Владения каждого из них увеличились, но если раньше они чувствовали себя под защитой главного дома в 1000 с лишним коку, как под огромным деревом, то теперь они больше походили на молодые деревца, каждое из которых глядит на соседнее и пытается увидеть, которое выше. В итоге они знали, что должны бы быть благодарны, но на деле ощущали себя обманутыми.

Власти не склонны искать виноватых, пока все идет своим чередом. В то время пост генерал-инспектора[231] занимал Хаяси Гэки. Он пользовался расположением сёгуна и был очень близок к нему. Он был достаточно умен в небольших делах и вполне справлялся со своими обязанностями помощника наследника Мицухиса. Однако ему явно не хватало проницательности, чтобы видеть полную картину событий: он неизменно увязал в деталях. Так, он решил, что поступок Абэ Яитиэмона, покончившего с собой без согласия господина, следует отделить от самоубийства восемнадцати самураев, погибших в соответствии с «буквой закона». Он рекомендовал разделить владения семьи Абэ. Опыт управления у Мицухиса, позднее мудрого даймё, был еще небольшим. Он не принял во внимание дело Яитиэмона и его наследника Гонбэ, ибо просто не знал их. Он учел рекомендации Гэки только потому, что, согласно им, должны были увеличиться земли Итидаю, которого он знал и держал рядом с собой.

Когда восемнадцать самураев последовали за своим господином, многие вассалы клана стали презирать Яитиэмона за то, что он не поступил точно так же, ибо он был близок Тадатоси. Но несколько дней спустя Яитиэмон с достоинством ушел из жизни. Однако, несмотря на это, от однажды выраженного презрения трудно избавиться: никто не восхвалял Яитиэмона. Если бы власти позволили семье Абэ похоронить Яитиэмона рядом с усыпальницей Тадатоси, вместо того чтобы отделять его от остальных восемнадцати самураев, они бы сделали шаг вперед и отнеслись к семье Абэ точно так же, как и к другим семьям. Тогда семья Абэ осталась бы в почете и всеми силами старалась бы доказать свою преданность. Однако, поставив семью Абэ ниже прочих, власти как бы узаконили презрение к ней со стороны вассалов клана. Сыновья Яитиэмона постепенно отдалялись от сослуживцев, и их недовольство росло день ото дня.