– О том она речь со мной не вела.

– Как это не вела? Разве не ты стоял за злодейством на струге?

Ростов вздохнул:

– Ты не поверишь – нет, не я. Княгиня мне такого наказа не давала, да и не согласился бы я.

– И не твои людишки устроили убийство? Не Кузьма Бородатый, что отвечал за сходни, на струге перерезал веревки? И наутро его потом не утопили в реке, дабы следы скрыть?

– Это тебе царь рассказал?

– Да.

– Ефросинья Старицкая провела всех. Да, на струге был Кузьма Бородатый. Он отвечал за сходни. Но он ли перерезал веревки, не видел никто. И я не видел. Как царевич потонул, начались поиски злодеев и в первую голову этого Кузьмы. Нашли его в реке недалеко от струга. На шее камень, в спине рана от ножа. Рядом следы людей и коней. Царь не сомневался, что младенца убили. Но, заметь, князь, тогда на струге меня никто ни в чем не обвинил. Я вместе со всеми добрался до Москвы. На Москве я пошел на подворье Старицких и рассказал Ефросинье, что произошло на Шексне. И княгиня не опечалилась, напротив, как мне показалось, возрадовалась, хотя вида при чужих не показывала. А потом сказала мне, учинится, мол, следствие, меня обвинят в злодействе, назовут главарем шайки убийц. Я удивился и спросил, пошто так? Княгиня ответила: бежать бы тебе, и чем быстрей, тем лучше. Многие ведают о твоей неприязни к царю Ивану, ты и будешь отвечать. Ну, уж если княгиня то сказала, а она ведала многое из жизни кремлевской, то я решил не медлить. Оставил семью, хотел потом забрать, да все как-то не выходило. И только в Пскове понял, что провела меня Ефросинья. Она знала настоящего убийцу и прикрыла его мною. Именно на ее подворье и пустили слух, что я начальствовал над шайкой, что убила младенца. А коли я сбежал, значит, виноват.

Савельев сказал:

– Так не сбегал бы, а пошел к государю и поведал бы, как Ефросинья оговорила тебя.

– Это сейчас легко говорить. А тогда? Хотя ты прав, я сделал ошибку, что сбежал, но ничего уже назад не вернуть. Коли царь считает меня главным заговорщиком, коли послал за мной свою особую дружину, о подвигах которой я наслышан, значит, оправдаться я не смогу. Мне не дадут оправдаться. И в первую голову не даст все та же Ефросинья, что спит и видит на троне сына своего князя Владимира Андреевича.

Савельев спросил:

– Что за человек сопровождал дружину от Пскова до этого подворья? Твой человек?

– Мой, чего скрывать. Сотник бывший Агатов. Его по Москве хорошо знал мой помощник. Он тако же недоволен правлением Ивана Грозного, потому и приехал ко мне. Сопровождал вас от Москвы. И я знал все о ваших делах. Быстро вы вышли на починок. Хорошо, во Пскове задержался Степан Колода, он и предупредил, что ты намереваешься атаковать починок. Пришлось бежать. Ты и сюда пришел. Настырный или царя боишься? Он может снять голову за ослушание. Это для него – раз плюнуть.