— Тебе, наверное, будет интересно узнать, что Публию ничего не известно о нападении карфагенского флота на Сицилию, — сообщил Квинт.

Калатин смущенно улыбнулся.

— Ну, если уж он не слышал, значит, нам не о чем беспокоиться.

— А что насчет бойев? — запальчиво спросил Цинций.

— Ничего. Хорошая новость, а? — ухмыляясь, ответил Квинт.

Запал постепенно оставил Цинция.

— Превосходно, — буркнул Калатин, садясь. — Значит, нам надо лишь дождаться прибытия Лонга.

— Думаю, нам следует выпить за это, — заявил Цинций и подмигнул Квинту, будто сразу забыв об их споре. — Кто за?

Раздался хор одобрительных возгласов. Квинт застонал.

— Я уже заранее предчувствую похмелье.

— Какая разница? Все равно пока никаких сражений не предвидится, это уж точно.

Цинций вскочил и направился к столу, где стояла еда и вино.

— Точно так, — пробормотал Квинт. — Тогда почему бы и нет?

Четверо товарищей отправилась спать затемно. Несмотря на опьянение, юношу начали мучить кошмары. Одним из самых скверных из них было зрелище нумидийских кавалеристов, преследующих их на открытой равнине. Обливаясь потом, он тут же проснулся и сел. В палатке царила кромешная тьма и пронизывающий холод. Но Квинт обрадовался обдавшему лицо и руки холодному воздуху, который отвлек его от барабанящей головной боли. Прищурившись, поглядел на жаровню, в которой догорали последние угли. Зевнув, откинул одеяло. Если бы сейчас горел костер, можно было бы подложить углей в жаровню, и тепло сохранилось бы до самого утра. Вставая, Квинт услышал снаружи еле различимый шум. Удивленно прислушался. Звук снега, хрустящего под ногами, ни с чем не спутаешь. Но то была не размеренная поступь часового, а шаги человека, пробирающегося тихо и осторожно. Кого-то, кто не хотел, чтобы его обнаружили.

Квинт инстинктивно подобрал меч. С обеих сторон и сзади в полудюжине шагов — палатки. Спереди узкий проход, расстояние шагов в десять. Вот оттуда и шел звук. Квинт босиком пошел вперед. Все его чувства обострились до предела. До него донесся еле слышный шепот. Кровь забурлила в жилах. Что-то не так. Поспешно вернувшись в кромешной тьме, он протянул руку и дернул за плечо Калатина.

— Просыпайся, — прошептал он.

Ответом ему был лишь раздраженное бурчание.

Шум снаружи тут же прекратился.

Сердце Квинта подпрыгнуло от страха. Видимо, он привлек внимание других, тех, кто по другую сторону кожаного полога палатки. Отпустив Калатина, юноша поспешно натянул сандалии. Пальцы скользили по ремешкам, и он одними губами грубо выругался. Но наконец-то обулся.

Выпрямившись, Квинт услышал тихий хрип. Потом еще один. Бормотание, сдавленный вскрик, тут же оборвавшийся. Рванулся к Лицинию. Может, хоть этот не испугается. Прикрыв тарентинцу рот рукой, он с силой тряхнул его.