Безусловно, не стоило подвергать сомнению правильность действий будущего зятя. События развивались слишком стремительно. Пришлось это просто принять. Хотя Фабриций особо не разговаривал с Квинтом по этому поводу, но юноша понимал, что отца серьезно беспокоит вероятность того, что Флакк струсил. Квинт чувствовал то же самое. Хотя в ходе боя он и испугался, но, по крайней мере, не оставил позиции и бился с врагом. Аврелия не должна выходить замуж за человека пусть и с хорошими связями, но при всяком удобном случае пытающегося избежать участия в боях. Поворошив угли палкой, Квинт постарался забыть об этом. С него и так хватало, что остальные возобновили свой унылый разговор.

— Мой конюх выпивал с легионерами, охраняющими шатер Публия, — сообщил Лициний. — Они говорили, что Лилибей на Сицилии атакован огромным карфагенским флотом.

— Нет! — воскликнул Цинций.

Лициний лишь мрачно кивнул.

— Так что теперь Семпроний Лонг не придет к нам на подмогу.

— Как ты можешь быть уверен? — требовательно спросил Квинт.

— Легионеры поклялись могилами матерей, что это правда.

Квинт с сомнением поглядел на него.

— Тогда почему мы это больше ни от кого не слышали?

— Это должно было остаться в полной тайне, — пробормотал Лициний.

— Ну, я слышал, что все племя бойев идет на север, чтобы присоединиться к Ганнибалу, — тут же вмешался Цинций. — Если это так, то нас зажмут в клещи, они и гугги.

Квинт вспомнил, что ему рассказывал отец. Из коровы, которая не могла разродиться, извлекли чудовищного теленка, будто вывернутого наизнанку, со всеми органами наружи. Это случилось на ферме неподалеку. Тем не менее уродец оказался жив. Командир, знакомый Фабриция, сам это видел, когда был в патруле. «Прекрати», — сказал себе Квинт, стискивая зубы.

— Давайте не будем пугаться раньше времени, — предложил он. — Все эти истории слишком надуманны.

— Так ли? А что, если боги разгневались на нас? — возразил Лициний. — Я вчера ходил в храм в Плацентии, чтобы сделать подношение, и жрецы сказали, что священные куры перестали есть. Тебе и этого недостаточно?

Квинт вышел из себя:

— Нам, что, пойти и сдаться Ганнибалу?!

— Нет конечно же! — краснея, ответил Лициний.

Квинт обернулся к Цинцию, сокрушенно качающему головой.

— Тогда заткните свои поганые рты! Такие разговоры подрывают боевой дух. Мы всадники, не забыли? Простые воины должны видеть в нас пример, а не заодно с нами наполнять сердца страхом перед Гадесом.