– Не будь дураком, мальчишка! – усмехнулся Максимий. – Неужто ты и вправду клюнул на такую явную наживку? Непонятно, как ты вообще смог дослужиться до центуриона.

Феликс покраснел, открыл было рот, чтобы возразить, но не нашел слов и, отвернувшись от начальника, молча, как бы протестуя, уставился на мертвые тела.

Макрон рассмеялся:

– Кто, по-твоему, эти бедолаги? Все наши патрули вернулись, не потеряв ни одного человека.

Феликсу потребовался момент, чтобы сообразить.

– Так это парни из шайки Катона?

Максимий похлопал его по плечу:

– Сообразил? Смотрите, паренек учится на ходу. Правильно, это люди Катона.

– Ох… – Феликс снова воззрился на тела, хотя на сей раз не с таким расстроенным видом.

– И как ты полагаешь, сильно меня волнует, что Каратак с ними сотворил? В сущности, он просто выполнил работу за нас. – Максимий покачал головой и улыбнулся. – Если вдуматься, так смех, да и только. Он, видимо, всерьез рассчитывал, будто сумеет таким образом спровоцировать нас на опрометчивые действия. Но не подумал, что местным его выходка даром не пройдет.

Макрон, молча наблюдавший за Максимием, заметил, как у него внезапно загорелись глаза. Он с улыбкой повернулся к своим командирам.

– Наш ход в этой игре будет аккуратным. Мы не собираемся гнаться за ним, чтобы дать заманить нас в ловушку. Даже Каратак должен понять, что не такие мы дураки. Но и спускать этого туземцам тоже нельзя. Да и зачем: чем больше он в отместку перебьет людей Катона, тем лучше для нас. Нам до них дела нет, но варварам следует показать, что убийство римлян никогда не остается безнаказанным. И накажем мы, для примера прочим, жителей этой долины – казним десятерых за каждого из людей Катона.

Он кивнул, как бы в одобрение своей идеи.

– Каратаку и его людям придется отреагировать. Если повезет, нам, возможно, даже удастся выманить их из болота и напасть на крепость. Мы приманим их сюда и перережем, как собак, прямо перед валами. Пусть заполнят наши рвы своими телами. А если кто-то из них окажется настолько тупым, что сдастся, ублюдок будет вопить, моля о смерти как о пощаде. Они у меня узнают, что бывает с теми, кто пытается обдурить Гая Максимия! Все узнают!

Макрон был поражен, с каким наслаждением смаковал его командир последние слова. Неожиданно Максимий, словно стремясь произвести впечатление, обвел своих командиров быстрым взглядом, оскалив в улыбке неровные зубы, и сказал:

– Итак, ребята, у нас полно работы. – Он снова оглядел центурионов и остановил взгляд на Макроне. – А самая лучшая работа достанется тебе, Макрон. Пусть твои бойцы построятся. Я хочу, чтобы ты вошел с ними в деревню, согнал вместе всех туземцев и отобрал из их числа шестьдесят человек: мужчин, женщин и детей. Отведешь их туда, поближе к этим, – он указал на распятых римлян, – и убьешь. Но не сразу, медленно. Я хочу слышать их вопли. А еще больше хочу, чтобы их крики слышал Каратак. Когда с ними будет покончено, все головы насадишь на колья. Понял?