– Будет исполнено, командир.

– Так-то лучше. Ступай.

Отступив на несколько шагов, Корд повернулся и быстро зашагал туда, где работали бойцы Третьей центурии. Он не оглядывался, а вот Катон смотрел ему вслед, пока не убедился: Корд поступил так, как было велено.

Дрожащий от напряжения Катон повернулся к Туллию и Антонию.

– Хорошая работа, парень, – промолвил с улыбкой на морщинистом лице Туллий. – С этим малым вопрос решен.

– До поры до времени, командир, – отозвался Катон. – За ним нужен глаз да глаз. Кстати, вопрос: а где охрана Максимия?

– У повозки с припасами.

Катон глянул на повозку и увидел шестерых солдат, стоящих возле нее, опустив щиты на землю и положив копья на плечи.

– Возьму-ка я их с собой, если ты не против, командир.

– Зачем? – нахмурился Туллий. – У нас здесь каждый человек на счету.

– Эти люди поклялись защищать командира когорты. Корд может попытаться сговориться с ними и подбить их выступить против нас.

– Думаешь, он так и поступит? – спросил Антоний.

– Если Каратак не появится к тому времени, когда бойцы закончат заниматься укреплениями, они начнут делать то, что делают всегда, когда ничем не заняты: чесать языки. А учитывая наше с Макроном появление вкупе с отсутствием Максимия, темы для разговоров у них найдутся.

Антоний уставился себе под ноги.

– Плохи наши дела.

– Это с какой стороны посмотреть, – улыбнулся Катон. – Так как насчет стражников, командир?

– Забирай, мне они без надобности, – ответил Туллий. – А теперь давай отправляйся с ребятами на дорогу.

Шестая центурия промаршировала за ворота. Легионеры по обе стороны от выхода проводили товарищей взглядами и поспешно вернулись к работе, поскольку даже краткая пауза вызвала гневные окрики командиров. Макрон, стоя на валу, помахал Катону рукой и продолжил указывать легионерам, куда вбивать принесенные из крепости деревянные колья, сооружая на скорую руку частокол.

Вал не перекрывал дорогу поперек: он был в форме угла, обращенного острием в сторону крепости. Там и находились ворота, поэтому враг, наступавший со стороны болота, штурмуя их, неизбежно попадал под обстрел не только спереди, но и с обоих флангов. Когда центурия Катона вышла за пределы линий обороны, по обе стороны дороги стала видна темная, застоявшаяся вода, кое-где с зарослями бледно-желтого, не колышущегося из-за безветрия тростника да с глинистыми отмелями.