Проводив ее до двери, он с церемонной вежливостью приподнял закрывавший вход полог, чтобы она могла выйти.

– Мир тебе, – сказал он на прощание, пропуская ее перед собой.

Глава 7 Бен-Гур возвращается к Есфири

Глава 7

Бен-Гур возвращается к Есфири

Когда Бен-Гур вышел из залы, в его движениях была лишь малая доля той энергии, с которой он вошел в нее. Шаги его были медленны, он шел низко опустив голову. Открыв для себя, что человек с искалеченной спиной вполне может сохранить здравую голову, он раздумывал над этим открытием.

Оглядываясь назад, думал он и о том, что за все это время даже не подозревал, что египтянка действует в интересах Мессалы, но весь последний год все больше и больше слепо вверял себя и своих друзей ее милости – и это была разверстая рана на гордости молодого человека. «Я вспоминаю теперь, – говорил он себе, – что она не сказала ни слова возмущения в адрес наглого римлянина у Кастальского ключа! Припоминаю, как она восхваляла его во время лодочной прогулки по озеру в Пальмовом саду! И, ах! – Остановясь на ходу, он яростно ударил ладонью левой руки о сжатую в кулак правую. – Ах, эта тайна свидания, назначенного ею во дворце Айдерне, теперь совершенно понятна!»

Рана эта, надобно заметить, была нанесена его гордости, а люди, к счастью, не очень часто умирают от подобных ран и даже не слишком долго выздоравливают от них. Остановясь, он воскликнул вслух:

– Благословен будь Господь Бог за то, что эта женщина больше не имеет силы надо мной! Я чувствую, что больше не люблю ее!

И, словно освободясь от прижимавшего его к земле груза, он снова двинулся вперед, но уже гораздо более легким шагом. Выйдя на террасу, с которой один пролет лестницы вел вниз во внутренний дворик, а другой – наверх, на крышу, он стал подниматься вверх. Преодолев последнюю ступеньку, он внезапно остановился в раздумье.

Не мог ли Балтазар быть ее сообщником в столь долго тянувшемся маскараде? Нет, нет. Лицемерие и фальшь нечасто скрываются в человеке почтенного возраста. Балтазар – хороший человек.

Придя к такому выводу, он ступил на плоскую крышу. На небе уже сияла полная луна, свет ее мешался со светом факелов, горевших на улицах и площадях города, и со звуками древних псалмов, звучавших отовсюду. Бесчисленные голоса, казалось, говорили ему: «Этим, о сын Иуды, мы свидетельствуем наше поклонение Господу Богу и нашу преданность стране, которую он дал нам. Пусть явится пред нами Гедеон[153], или Давид[154], или Маккавей[155], ибо мы уже готовы».

Но это было только начало: в следующую минуту он увидел перед собой человека из Назарета.