– А ну-ка, давай этих вояк отсюда. Пока они что-нибудь себе не присмотрели.

– Господа! – окликнули их со спины. Макрон и Катон обернулись: голос подавал один из легионеров, что сейчас стоял на входе в помещение с другого конца зала. – Вам не мешало бы на это взглянуть.

Солдат был явно взволнован и юркнул обратно, не дожидаясь, когда офицеры приблизятся. Префект с центурионом поспешили туда. Комната освещалась единственно дырой над небольшим очагом, в которую бил косой столп света. Что до легионера, то он зачарованно стоял возле открытого сундука сбоку, в глубине комнаты. Столп света частично задевал и сундук, крышка которого была открыта, а внутри что-то сказочно, переливчато блестело. Катон с Макроном подошли и остановились рядом с солдатом. Сундук был полон серебряных монет. Какое-то время все трое стояли, не в силах оторвать глаз.

– Вот это да-а… – выдохнул Макрон. – Это многое объясняет. Теперь мы знаем, как и чем Венуций подбил столь многих встать на его сторону.

– Это точно, – кивнул Катон.

Макрон осторожно кашлянул.

– Так что же нам с ним делать, с этим самым… нашим добром? Трофеем посчитать, что ли?

Легионер поднял на центуриона умоляющие, полные неземной надежды глаза.

Катон покачал головой.

– Нет. Оставим здесь. Королеве это понадобится, чтобы унять оставшихся мятежников.

Макрон был в ужасе.

– Но господин префект…

– Серебро останется здесь, Макрон. И мы к нему не притронемся. Можешь считать это приказом. – Он обернулся к легионеру: – Ты остаешься здесь и охраняешь сундук до дальнейших распоряжений. И даже думать не смей разжиться хотя бы одной монеткой. Понял меня?

– Понял, господин префект.

Макрон все еще вожделенно поглядывал на серебро. Нагнулся, протянул руку, со звонким шелестом зачерпнул пригоршню:

– Эх-х! Сотенки-другой никто бы и не хватился…

– Макрон!

Друг шумно, с чувством вздохнул.

– Пригоршня новеньких, свежеотлитых динариев, а? Вот это б действительно была память о нашем визите в Изуриум.