Это совершенно не возможно! Как Чрезвычайный и Полномочный посол СССР я должен сам, собственноручно передать вербальную ноту протеста Правительства Советского Союза, лично в руки господину фон Риббентропу или одному из его первых заместителей, переводит Вёрманну слова Деканозова его первый помошник.

Тогда, к сожалению, я Вам пока больше помочь ничем не смогу, заканчивая телефонный разговор, произнёс германский дипломат.

Все остальные попытки Бережкова связаться с первыми замами Рейхсминистра успеха не принесли. В телефонной трубке всегда звучал отрицательный ответ - недовольный голос на том конце провода неизменно сообщал, что сегодня суббота и время уже клонится ближе к вечеру, и ни господина Рейхсминистра, ни его заместителей нет ни на своих рабочих местах, ни у себя дома, поэтому сделать ничего не возможно. Далее, явно издеваясь, тот же голос сообщал, что у них у немцев делается всё по плану и лишних часов на рабочих местах в МИДе, кроме дежурных секретарей, никто сидеть не будет.

В этот час в кабинете Деканозова раздался телефонный звонок - на проводе ВЧ-связи опять был Нарком Молотов, который без обычного приветствия сухо начал разговор:

Как дела Владимир Георгиевич?

Плохо! Случайно удалось узнать, что Риббентроп, возможно, находится на совещании в Ставке Гитлера. Но это не подтверждённая информация!

В ставке говоришь? Интересно, что он там делает! около десяти секунд телефонная трубка хранила полное молчание, в телефон было слышно только дыхание Молотова.

Сегодня, примерно через час получишь шифровку, которую надо незамедлительно расшифровать. Между прочим, за подписью самого хозяина, многозначительно произнес голос Наркома и продолжил говорить.

Делай, что хочешь, а встреча с Риббентропом или даже с самим Гитлером, кровь из носа, должна состояться сегодня! тоном, не терпящим возражения, произнёс Вячеслав Михайлович. Ты меня понял? из динамика телефонной трубки грозно гремят слова Наркома.

Так точно! Всё понял, товарищ Нарком! Будем работать! отвечает Деканозов.

Держи меня в курсе! закончил разговор Молотов и, не прощаясь, повесил телефонную трубку на рычаги своего телефонного аппарата.

Вот уж, им там, в Москве совсем нэймётся! Зачем так паниковать на ровном месте? Чего всполошились? Молотов, обычно такой сдержанный, сейчас нервничает так, что его нервозность чувствуется даже на расстоянии! И где я им сейчас достану этого графа, да? Даже ума не приложу, где он может находиться в данную минуту? Про его заместителей я вообще молчу! в сердцах, сам для себя, почти шепчет Деканозов.