Сандрин перевернула пару листков и продолжила.

– Теперь озвучу самое главное, мой анализ результатов данного происшествия. Я выделила три важных для нас момента. Первый момент. Владимир Ивицкий только что построил новый дом. А дом, да двухэтажный, да в придачу каменный, стоил очень больших денег! Второе. В докладе упомянуто то, что у него осталась вдова – Мария Ильинична, урождённая Сердюкова и сын погибшего – пятилетний Алексей.

– Значит, родился он в 1857-м, – заметил я.

– Да, – рассеянно кивнула девушка. И третье, самое главное! – таинственно сверкнула она глазами. При обыске у захваченного грабителя обнаружили довольно ценные вещи. И среди них, – Сандрин сделала многозначительную паузу, – двадцать восемь небольших золотых пластинок круглой и овальной формы. Как ты думаешь, что это были за пластины?

– Тут и сомневаться не приходится, – обрадовано подскочил я, радуясь возможности проявить собственную эрудицию. Надо полагать, это были намеренно расплющенные кувалдой наполеондоры гренадера. И расплющили их именно для того, чтобы невозможно было их идентифицировать! Лежат просто бесформенные кусочки золота, поди потом докажи, что они когда-то были монетами и принадлежали французам!

– Я тоже так думаю, – согласилась Сандрин. Владимир Робертович видимо вместе с тайной клада унаследовал от своего деда осторожность и склонность к продуманности своих действий. Он явно старался никоим образом не выдать свою связь с событиями 1812 года. А значит, хранил дома лишь очень ограниченное количество от доставшегося ему необыкновенного французского наследства!

– Гибель его была случайной, и, причём в относительно молодом возрасте, – продолжил я свою мысль. Отсюда можно заключить, что если он не скончался прямо на месте нападения, то имел возможность сообщить кому-то сведения о том, где хранилось французское золото. Скорее всего, и завещания он написать не успел. В лучшем случае передал что-то супруге на словах. Согласись!

– Возможно, – грустно взглянула девушка в сторону исходящего паром прилавка раздачи.

– Неужели ещё не наелась? – участливо поинтересовался я.

– Даже и не знаю, – с сомнением взглянула на дымящиеся кастрюли француженка. Боюсь, что я тут растолстею, словно арденская корова! Придётся, пожалуй, последние деньги потратить на замену туалетов!

– Ничего с тобой не случится, – осторожно прикоснулся я к её плечу. Во-первых, у тебя отличная спортивная фигура, а во-вторых, теперь тебе придётся трудиться вдвое больше!

– За комплимент спасибо, – мигом преобразилась она, – но отчего нужно будет больше работать?