Осферт и Эдуард стояли в этой стене бок о бок. Отец Коэнвулф, полный решимости оставаться рядом с этелингом, тоже спрыгнул вниз и кинулся поднимать засов на воротах. Мгновение он не мог распахнуть ворота, потому что люди Пирлига, вооруженные топорами, все еще рубили массивное дерево, но потом услышали, как Коэнвулф кричит им, чтобы они прекратили.

И тогда ворота распахнулись, и, под восходящим солнцем, под дымом, среди кружащих пчел, мы привели в Бемфлеот смерть.

Разумеется, с самого начала датчане были застигнуты врасплох нашим нападением. Они думали, что люди Стеапы отступили на рассвете, а вместо этого мы пошли на штурм. Но внезапность нападения не уменьшила их решимости и не подарила нам большого преимущества. Враги быстро оправились, они мужественно сражались, и, если бы мы не заставили пчел присоединиться к бою, датчане наверняка отбили бы нашу атаку. Но человек, которого кусает рой разъяренных пчел, не может как следует сражаться, поэтому мы ухватились за этот маленький шанс добраться до парапета.

А теперь мы открыли ворота, и саксы перебирались через ров и врывались в крепость… И датчане, ощутив, что произошла катастрофа, сломались.

Я так часто это видел! Воин сражается, как герой, делает женщин вдовами и детей сиротами, заставляет поэтов находить новые слова, чтобы описать его подвиги, а потом, совершенно внезапно, падает духом.

Сопротивление превращается в ужас.

Датчане, которые мгновение назад были страшными врагами, внезапно стали людьми, отчаянно ищущими безопасное место.

Они бежали.

Было только два места, куда они могли устремиться. Некоторые, менее удачливые, отступили к строениям на западном конце крепости, в то время как большинство протиснулись через ворота в длинной южной стене – ворота вели к деревянному причалу на берегу реки. Даже в отлив она была слишком глубока, чтобы перейти ее вброд, а моста там не было; вместо моста поперек русла был пришвартован корабль. И теперь датчане перебирались через его скамьи, чтобы добраться до берега Канинги, где ожидали те, кто не принимал участия в защите крепости.

Я послал Стеапу, чтобы тот очистил остров, и он повел телохранителей Альфреда через импровизированный мост, но датчане были не в настроении встречаться со Стеапой. Они бежали.

Несколько датчан, очень немногие, спрыгнули с южных и восточных укреплений, чтобы вброд перейти через ров, но в болотах были всадники Веостана, которые быстро и жестоко расправились с этими беглецами.

Куда больше датчан осталось внутри крепости, отступив к самому дальнему концу и построившись неровной «стеной щитов», – она сломалась под молотящими клинками саксов.