Тут всякий потерял бы терпение! Ваа неспособна охватить одновременно замысел и способ его осуществления. Она может держать в голове только одну мысль, вернее лишь полмысли.

— Слушай, Ваа. У него есть ружье. Это воин. А ты женщина и ждешь ребенка. Как же ты поступишь?

— Я его убью.

— Как?

— Не знаю.

— Как ты не знаешь?

— Не знаю. Я его убью.

Что толку говорить со стеной! Парсел выпрямился, расправил плечи и закричал строгим голосом:

— You are a stupid girl, Vaa!

— I am! I am! — тотчас отозвалась Ваа.

— А теперь ты меня послушаешься?

— Нет.

— Ты меня послушаешься, Ваа!

— Нет.

Он отступил на полшага, размахнулся и отвесил ей сплеча крепкую пощечину.

Несколько секунд они стояли друг против друга, потом лицо Ваа дрогнуло. Камень понемногу превратился в плоть, застывший взгляд утратил свою неподвижность, и лицо озарила прелестная улыбка.

— Я послушаюсь, — сказала она, нежно глядя на него.

— Идем, — заторопился Парсел, — ты скажешь в присутствии Ороа и Туматы, что отказываешься от своего плана.

Он схватил ее за руку и потащил в хижину.

— Говори, Ваа, — приказал он.