В неверном свете уцелевшего фонаря Каллаган увидел, как Рипли метался между поднятыми кверху клешнями гигантских крабов, отбиваясь от них ногами и руками.
Вокруг слышался непрерывный стук щелкающих клешней; сотни, если не тысячи чудовищных крабов выбирались из-под земли, кидались друг на друга и свирепо нападали на беззащитных людей.
Каллаган, обезумевший от боли и от ужаса, бросился бежать. Он чувствовал, как острые клешни впиваются в ноги, пробивая толстую кожу морских сапог, рвут его бедра, превращая в клочья штаны.
Несколько мгновений он еще слышал жалобные крики за спиной, но они быстро ослабели и затихли. К судну он прибежал один.
Когда капитан попытался оказать помощь обессиленному и окровавленному моряку, к ним подошел старик-испанец и воскликнул:
— Да, да, золото! Партюмон! Партюмон!
Капитан отшвырнул его в сторону ударом кулака.
Команда спасателей, добравшаяся на рассвете до места трагедии, обнаружила три скелета, до блеска очищенные от плоти.
Когда пришедший в себя Каллаган рассказал о разыгравшейся на холме драме, рассвирепевший капитан отправил к холму карательную команду с ящиками динамита. Холм был взорван, и среди разбросанных в стороны каменных глыб и рыхлой земли было обнаружено множество останков свирепых крабов, хотя очень сомнительно, что их армию удалось полностью уничтожить.
Никого больше не интересовало золото, а испанца с его непонятным словечком «партюмон» пинками прогнали с судна.
«Партюмон»… Что бы не означало на самом деле это слово, но мы навсегда запомнили жуткую историю «разродившегося» холма с крабами.
Красные пираты
Красные пираты
Эту правдивую историю рассказал нам рулевой Вершрагген, заслуженный моряк, жизнь которого давно угасла под тропиком Козерога.
Я перескажу ее вам в том виде, в котором она была рассказана нам несколько лет назад в одной из таверн Роттердама. Передаю слово Вершраггену.
— Это случилось в 1908 году на борту убогого торгового судна «Сьюдад Реал» водоизмещением в шестьсот тонн, без особого успеха занимавшегося коммерческими перевозками на Малых Антильских островах.
Я уступил уговорам капитана судна, Чарли Рубука, согласившись занять место помощника капитана. Чарли я знал, как хорошего парня, к которому судьба не всегда была благосклонна. Тогда мы шли от Барбадоса в Сен-Джонс на острове Антигуа, где нас дожидался груз для Тампико.
Погода стояла прекрасная, и море было гладким, как масло. Тем не менее, плавание проходило с постоянными проблемами, так как двигатель судна был в неважном состоянии, да и команда в машинном отделении была набрана с бору по сосенке и плохо знала свое дело.