— Ясно, что за идею.

— Так наскреби что-нибудь.

— Мыши да крысы денег не делают.

— Поищи — найдешь какие-нибудь драгоценности Карнитиса.

— Ох, господи, господи! — вздохнула Пиладзиене.

Когда бандит ушел, она стала соображать, как выполнить задание.

До сих пор ее задача была более или менее ясна. Бандиты приносили деньги и говорили, чего достать. Денег всегда было меньше, чем стоили нужные продукты, одежда и медикаменты. Но добыча денег уже давно была налажена: Пиладзиене передавала деньги человеку, который снабжал ее самогоном. Самогон же она без особого риска быстро сбывала за большие деньги в порту и у лесопилки.

И на этот раз можно было пойти по тому же кругу, но самогонщик без денег и пальцем не шевельнет. Да и самой ей не добраться до него. Дорога дальняя, а поясница так ломит, что шевельнуться трудно. Вот уже три дня, как она все на кровати или лежанке валяется.

Ничего не поделаешь, придется рискнуть.

С утра она предупредила Тирлаука, чтоб никуда не исчезал. Надо выполнить долг. Весь день Тирлаук рубил хворост и колол дрова, кляня на все корки почту и почтарей.

Вечером Пиладзиене тщательно занавесила окно, зажгла свет и позвала Тирлаука в комнату:

— Обувайся, идти надо.

— За самогоном или по другому делу?

— За самогоном.

Тирлаук обулся и опять сел за стол. Пиладзиене опустилась против него на стул, еще раз опасливо взглянула на окно, затем вытащила из большого кармана передника сверток. Когда она развернула тряпицу, сверкнуло золото.

— Золотые часы Карнитиса! Так и думал, что они у тебя! Перед отъездом Карнитис искал их, но не нашел.

— Не твое дело, — прошипела Пиладзиене, ударив Тирлаука по дрожащим пальцам. — Я заверну эти часы в тряпку. Только смотри не тронь. Так, не разворачивая, и передашь. Скажи, что это только залог, недельки через две выкуплю. Он знает, что со мной шутки плохи. Бидон с самогоном чтобы стоял в кустах за домом не позже следующей ночи. Понял?

— Понял.

— Погоди, не хватай! Сначала поклянись, что выполнишь задание. Погоди! Лучше дай клятву национальной верности. Знаешь, что за ее нарушение — расстрел?

Пиладзиене подошла к комоду и, порывшись в нем, достала из-под белья помятую бумажку. Такие листки она прошлой осенью раздала кое-кому и затем, подписанные кличками, собрала снова. Один оставила себе.