Завершив свою речь, он посмотрел на север, где зазвучала оживленная трескотня винтовок. За залпами последовал тяжелый грохот артиллерии.

- Кого-то основательно потреплют, - кровожадно заключил Свинерд и обернулся в седле, чтобы посмотреть на появившуюся возле склада печальную процессию. Взвод солдат мятежников конвоировал длинную колонну темнокожих мужчин и женщин, некоторые из них плакали, но большинство шагало с непоколебимой гордостью. - Беглые рабы, - коротко пояснил Свинерд.

Женщина попыталась выбежать из колонны, но солдат загнал ее обратно. Старбак насчитал почти две сотни рабов, которым теперь приказали построиться в шеренгу рядом с походной кузницей.

- Что этим беднягам действительно стоило сделать, - сказал Свинерд, - так это бежать без оглядки на север от Потомака.

- Почему же они этого не сделали?

- Потому что янки объявили Манассас безопасным прибежищем для беглых рабов. Они хотят удержать негритосов здесь, видите ли, к югу от линии Мэйсона-Диксона [19]. Одно дело - проповедовать освобождение, и совсем другое - жить с ними на одной улице, разве не в этом кроется причина?

- Не знаю, сэр. - Старбак нахмурился, увидев как кузнец в кожаном переднике проверяет жар кузнечной печи. Походная кузница была устроена в массивном фургоне, чтобы передвигаться вместе с армией и подковывать лошадей или незамедлительно чинить любые металлические изделия. Кузнец вытащил из бочонка цепь, и Старбак сразу же догадался, какая участь уготована пойманным беглецам.

- И сколько же негров живет на одной улице с вашим отцом? - спросил Свинерд.

- Ни одного, за исключением пары слуг.

- А ваш отец когда-нибудь трапезничал за одним столом с черными?

- Не доводилось слышать об этом, - признался Старбак.

Молот лязгнул по наковальне. Кузнец выковал кандалы из обручей бочонка, а потом присоединил их к цепи. Из небольшой открытой топки, которую раздували кожаными мехами два солдата, полыхнуло жаром. Каждую минуту к кузнице толкали пойманных беглецов, сковывая им запястья только что сделанными кандалами. Руководил процессом толстопузый капитан с щетинистой темной бородой, раздавая затрещины рабам и стращая их тем, как несладко им придется теперь, когда их вновь захватили.

- Что с ними станет? - поинтересовался Старбак.

- Верить черному, который однажды сбежал, уже нельзя, - ответил Свинерд с уверенностью человека, рожденного в одном из старейших семейств работорговцев Виргинии. - Неважно, насколько он ценен, его уже испортил вкус свободы. Так что всех продадут ниже по течению.

- И женщин тоже?

Полковник кивнул: