— Вы, сэр, вы! — Требовательный голос за спиной заставил Шарпа оглянуться, но сидевший на коне полковник обращался не к нему, а сердито смотрел на капитана Гальяну.— Где, черт возьми, ваши люди? Вы говорите по-английски? Ради бога, кто-нибудь, спросите, где его люди.

— У меня нет людей,— торопливо ответил Гальяна на английском.

— Но почему генерал Лапена не присылает их сюда?

— Я найду его, сеньор,— пообещал капитан и, облегченно вздохнув — он наконец нашел себе применение,— развернул лошадь к деревьям.

— Скажите, что он нужен мне на левом фланге! — проревел вдогонку полковник.— На левом!

Отдав распоряжение, полковник Уитли — а это был именно он — вернулся туда, где дрались и умирали Двадцать восьмой, «Денди», «Серебряные хвосты» и «Рубаки». Батальон был ближе всех к расположившимся в Бермехе испанцам, но Бермеха отстояла от поля боя на добрую милю. Лапена имел в своем распоряжении девять тысяч человек. Составив мушкеты, они сидели на песке и доедали остатки пайков. Время от времени испанцы посматривали на французов за протокой Альманза, но те оставались на месте. Боевые действия повсюду, кроме Рио-Санкти-Петри, прекратились, и цапли, ободренные наступившей тишиной, вернулись в прибрежный тростник.

Шарп достал подзорную трубу. Его стрелки продолжали бить по французским пушкарям, но теперь неповрежденным осталось только одно орудие, гаубица.

— Бейте по тем, что поближе.

Капитан кивнул в сторону неприятельской цепи. Не увидев ничего, кроме дыма и синих мундиров, он опустил трубу. В сражении наступила пауза. Нет, обе стороны продолжали убивать друг друга, мушкеты не переставали стрелять, но ни тем, ни другим не удавалось изменить положение в свою пользу. Они раздумывали, выжидали и, выжидая, убивали, однако Шарпу казалось, что французы, неся большие, чем британцы, потери, все же имеют преимущество. При численном перевесе они могли позволить себе вести изматывающую дуэль, а их фланги и центр понемногу продвигались вперед. Продвижение это было результатом не столько расчетливых действий, сколько того давления, которое оказывали на передние шеренги задние. Левый фланг застрял, потрепанный батареями Дункана, которые уже вывели из строя французскую артиллерию, но правый фланг и центр от орудийного огня не пострадали. Переступив через убитых, оставив за спиной раненых, они осмелели. Растянув строй и бросив на фланг один из двух вспомогательных батальонов, склонили в свою пользу законы математики. Они вытерпели худшее, выстояли, выжили и теперь наступали на ослабевшего врага.